ТИПА ПЛАСТМАССОВЫЙ НОКТЮРН
Шоу-бизнес – это мошенничество на доверии, и сей типа факт отрицать бессмысленно. По воровским понятиям данная профессия – чуть ли не козлиная и настоящего авторитета с ней не заработаешь, что, видимо, и обуславливает особенные антропологические качества героев вудстоков и нашествий как экспонатов какой-нибудь человеческой кунсткамеры. Ведь музыка – это, что называется, дискурсивный ряд и – как любой дискурс, то есть входящее системное сообщение – подразумевает соответствующий дискурсивный ответ слушателя-системы как сообщения выходящего, а значит, и общение посредством музыки по сути есть риск непрерывного открытия неизвестного, где фактор «доверия», как результат навязчивой рекламы, скорее мешает диалогу, если вообще не делает его абсолютно невозможным. Хорошая музыкальная продукция поэтому всегда идиоматична, то есть всегда находится в контексте той или иной субкультуры. Широкий читатель сразу же поймет, о чем идет речь, если согласится с обще-известным фактом: вероятность блевануть с любого коктейля значительно выше, чем с самой дешевой паленой водки.
Этот типа классный сборник типа мертвой музыки, типа составленный известным Братом по Разуму Игорем Шапошниковым, оживляет именно идиоматика компьютерных ботаников – что делает долгоиграющую и плодородную программу такой комфортной для слушателя. Хотя ботаники уже давно привыкли представлять себя коллективно, это – первый удачный опыт выстраивания общей музыкальной вертикали как текста, языком которого стал компьютерный арго gееk’ов. Эта работа сродни творчеству французских импрессионистов, где эффект живой натуры достигался мастерской игрой одних лишь чистых красок. Плюс расчет на безусловное понимание внутри данной референтной группы, что создает ощущение какой-то темноватой легкости, но лишь на грани депрессии, куда обычно скатываются компьютерные медляки, слупленные менее талантливо. Более того, схожие сборники, как правило, страдают очевидными длиннотами треков, что и предполагает их исключительно «сэмплерное», но уж никак не текстовое прочтение, – отсутствие чего в нашем случае не иначе как приятный сюрприз. Правда и здесь второй и четвертый треки тоже несколько длинноваты, но это с лихвой компенсируется редким по изысканности настроением пластмассового ноктюрна, а слушателя, попавшего на этот звуковой праздник, постоянно не покидает ощущение того, что музыканты в хорошем смысле, что называется, «сговорились». Разумеется, специально для него.
Пора бы уже нам всем понять, что хорошая музыка типа находится в стороне от проторенных дорог шоу-бизнеса по той простой причине, что тот типа живет как раз за счет тех, кому музыка типа в принципе не нужна. Производство маркеров по сбиванию дворняг в стаи – не есть функция музыкальной культуры и уж тем более не есть функция контркультуры. Их функция как раз в другом: дать возможность продолжить род существам породистым, и чтобы делать это легко. Но сделать это, как правило, нелегко, на что и указывает очевидный английский каламбур: «ит изи» звучит почти как «it is». А это значит, что «быть» значительно легче, чем «казаться»: «существовать» – это и есть быть «легким», а потому он так тяжел – этот вожделенный золотой швейцарский «Rolex», с которым делают очень легко действительно серьезные люди.
Типа делай это легко и относись к этому легче.
