И меня все уносит
Мимо строчек и точек,
Мимо слов-островов,
Орденов и заточек.
Мимо рук чьих-то нежных,
Вдаль от губ чьих-то влажных,
Но потом кто-то вспомнит,
Что я был здесь однажды,
И кричать – не расслышат,
И молить – бесполезно,
Потому что нет веры,
Потому что всё свыше.
I
В детстве, понятно, мальчишки на танцах заводили «Битлз». В пионерском лагере уже старшие ребята играли и «Битлз» и «Юрайя Хип». Этих самодеятельных исполнителей в возрасте 18-20 лет приглашали в пионерлагерь, и они играли на танцах. Помню, у одного гитариста была высоко-высоко подвешена гитара, потом я уже понял, что это под Леннона было. И названия у ансамблей были соответствующие: «Крылья ветров», «Ветра». Я же подольчанин и в подмосковье были всякие модные лагеря, где на смены завозили московских ребят и подмосковных детей. Потом, в старших классах, я тоже пытался создать ансамбль, научился играть во дворе и сам на гитаре. Было большое желание заниматься музыкой, играть, сочинять. Играли чужие произведения, пели на английском и русском и свои какие-то песенки. В детстве меня отдали в школу по классу скрипки, но долго туда я не проходил. Все мальчики пошли спортом заниматься, меня записали в гимнастику, а я пошел заниматься классической борьбой, причем мама не знала. Вместо занятий со скрипкой я оказался на борцовском ковре, был я худенький мальчик, выступал в легком весе и стал чемпионом города Подольска по классической борьбе, имел юношеский разряд. Был маленький, но упорный, настойчивый, много раз ездил на сборы, стал чемпионом Ступино, открытого чемпионата в Москве. Это в 70-74м годах примерно. Подольск славился тем, что оттуда выходили боксеры и борцы. Борьба есть борьба – надо и себя пересилить и соперника.
Первое серьезное музыкальное впечатление произвела на меня группа «Песняры», очень впечатлили «Цветы», когда вышли их маленькие пластинки со «Звездочкой» и «Есть глаза у цветов». Прошло много-много лет, когда я уже познакомился со Стасом Наминым, надо же, как судьба сложилась, Стас участвовал в моем проекте «Лимонов» как композитор на одну из песен Лимонова, а я был продюсером этого проекта. «Цветы» были потрясением: Фокин, Дьячков, Намин и Лосев на фиолетовой фотографии обложки гибкой и негибкой пластинках и Фокин в таких полосатых штанах! Следующим потрясением в музыкальном плане для меня стал альбом «По волне моей памяти» Тухманова. Я относился с восхищением к тому, что «Мелодия» выпустила концептуальный альбом, он мне сразу напомнил битловский «Сержант Пеппер». Записан он был мощно, он и сейчас звучит современно. Там были взяты стихи известных поэтов и преобразованы в песенную форму. Татьяна Сашко, жена композитора, отбирала литературную основу: Ахматова, Поль Верлен, Гете. Исполняли музыканты и вокалисты из разных групп: Беликов, Барыкин, Евдокимов, вокальная группа «Добры Молодцы». Из западной музыки мы слушали: «Блэк Саббат», «Квин», «Пинк Флойд», «Йес», «Лед Цеппелин». Мне нравились «Б-52», «Клэш» и «Рамонес», всякий панк и нью-вэйв.
II
Виниловые западные пластинки я брал в Москве, меломаны тусовались тогда в Химках, на Левобережной, и у магазинов «Мелодия» на Ленинском и Новом Арбате, где менялись и продавали диски. Милиция их гоняла, забирали с пластинками, мне повезло, я за это в клетке не сидел. Мошенники обманывали, могли вместо одного диска другой подсунуть, переклеивали центр пластинок, на деньги кидали, всякое бывало. В Москве было только ВЮЗИ (Заочный Юридический, сейчас – Правовая Академия), хотелось учиться на дневном, в МГУ я побоялся конкурса и уехал в Саратов, выбрав между Свердловском, Харьковом этот милый город на Волге. Но до того отслужил я в армии в городе на Неве.
На Охте в Питере с 70-х по 90-е годы жили или работали многие известные музыкальные деятели Питера. Здесь, в одной парадной с Барановским, жил Федор Чистяков, а недалеко – Петр Струков, и здесь же родилась группа «НОЛЬ». Здесь же, немного погодя, Петя Струков и Роман Капорин (музыкант из группы «МИФЫ») создали группу «ДЕТИ». Здесь же в Доме юного техника на ул. Панфилова заведовал кружком звукозаписи и записывал практически все первые легендарные альбомы наших рок-групп Андрей Тропилло. Его кружок посещали 17-летние Федор Чистяков и Алексей Вишня, а потом уже сам Вишня в домашней студии на Большеохтинском проспекте оборудовав дома студию, записывал КИНО, АЛИСУ, много еще кого. Здесь же на Охте, на шоссе Революции, жил и записывал все свои альбомы выдающийся музыкант Юрий Морозов.
Моя воинская часть располагалась там же – на шоссе Революции, недалеко от Морозова. Со мной вместе служил Владимир Козлов – очень известный в ту пору ленинградский рок-музыкант («САНКТ-ПЕТЕРБУРГ», «БОЛЬШОЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ КОЛОКОЛ», «СОЮЗ ЛЮБИТЕЛЕЙ МУЗЫКИ РОК») и уже тогда – папа Никиты (будущего лидера группы «СЕГОДНЯ НОЧЬЮ»). И мы с Володей бегали в самоволку не только к Андрею Барановскому послушать новые западные диски, но и на Ржевку к Коле Васину, чтобы окунуться там с головой в битломанию.
После армии, в 1978м, вернулся на Волгу, в Саратов. Там посещал виниловые сходки на каких-то аллеях в парках, и милиция там тоже всех гоняла. На катушках мы слушали тогда советскую музыку, и одну из первых катушек подарил мне Гребенщиков. Я учился в институте, был внештатным корреспондентом в «Заре Молодежи» и решил написать статью о Борисе и группе «Аквариум». Потом я стал спецкором , много писал и этим зарабатывал. Одно время я даже не хотел работать юристом, у меня ухудшились оценки в институте, хотя я всегда хорошо учился, жил на повышенной стипендии. Меня преподаватели стали укорять: «Ну что ты, бросаешь учебу!», а я им: «Да, может, журналистом буду».
Часто ездил в Питер к друзьям армейским. У Коли Васина на Ржевке я вообще жил несколько раз, когда приезжал, он меня к себе поселял. И когда в очередной раз я поехал, то предложил в газете, давайте я напишу статью о группе «Аквариум». Тогда, уже после Тбилисского фестиваля, вышла уже обзорная фестивальная пластинка с аннотацией Артемия Троицкого. Там была группа «Интеграл», они состояли в саратовской филармонии. Я познакомился как журналист с Бари Алибасовым, он ходил тогда в таком длинном пальто, в модных американских сапогах на каблуках и с острыми носами, длинноволосый и крепко сложенный. Он мне нравился, и я написал статью об «Интеграле». И с Лозой я познакомился как-то в парке в Липках, и мы просто сидели на лавочке, разговаривали. Они приезжали в филармонию с гастролей деньги получать, и были на виду, город-то маленький. Я знал много музыкантов, и вот, высокий такой, длинноволосый, красивый крупный парень рассказывал мне про тбилисский фестиваль, о том, как они дали аппаратуру для выступления «Аквариуму». Пока я еще лично Гребенщикова не знал, мы были на общих встречах у Коли Васина на дне рождения Джона Леннона, но не общались. Я – студент, он музыкант, я не музыкант. Я стал Юрия расспрашивать: «Как там «Аквариум»? Лоза рассказывал: «Вышли такие, стали на сцене, один играл на виолончели, потом Гребенщиков упал, тот к нему наклонился, прижался к его заду и смычком имитировал половой акт». В последствии, когда уже познакомился с Гребенщиковым, я ему рассказал, что Лоза, который на фестивале был, говорил, что вы там половой акт имитировали, он так воспринял, по крайней мере. Борис смеялся: «Да нет, такого не было, это легенды какие-то, так, почудили…».
Итак, я в 1981 году, зимой, оставив посещение занятий, поехал в Питер, и там по цепочке знакомств: Володя Козлов – Сергей Курехин – Геннадий Зайцев (известный питерский хиппи, потом я у него жил на квартире), познакомился с Ордановским и Гребенщиковым, которых знал Гена. Тогда же задался целью написать про них статьи. Георгий Ордановский – это группа «Россияне», они тогда гремели на полную катушку, пели рок на русском языке. Я побывал дома у Ордановского, помню огромные окна и бархатные портьеры на этих окнах, он мне давал свои стихи и рукописные и отпечатанные на машинке, они мне никогда не нравились, такая примитивная поэзия для хардрока. В итоге я не проникся симпатией ни к музыке, ни к образу, и ничего об этом не написал. Тяжелый рок мне вообще не очень нравился. Зайцев представил меня Гребенщикову как молодого журналиста из Саратова, который может и хочет написать об «Аквариуме». О Гребенщикове тогда практически никто не писал. Конечно, Гребенщиков мною заинтересовался.
В 1981м он был узнаваем, но не был популярен на всю страну, только в столичных музарт тусовках. Сами музыканты относились с иронией к творчеству Гребенщикова, что это такой стеб-панк, а не музыка и не поэзия, скорее, музыкально-художественный перформанс. Я с Борисом несколько раз встречался, он меня пригласил домой, к его маме, у которой он жил, и тогда у него еще совсем маленькая дочка была. Я с ним поговорил и записывал интервью в блокнот, а что-то запоминал. Он мне в тот момент подарил магнитную катушку с «Синим Альбомом» и подписал: «AQUA – Синий Альбом, 1981 год». Потом шел список песен альбома: «Железнодорожная Вода…Река», далее: «Все написано Рутманом (Б.Г)». Впоследствии, в нескольких письмах ко мне эта точка невольно, как бы случайно стала превращаться в маленький кружок и в результате получилось: «БоГ». И еще была надпись: «Б.Гребенщиков для Сергея от Рутмана 12 02 1981».
Я вернулся в Саратов с этой бобиной и виниловым альбомом Джона Леннона «Double Fantasy», который мне «достали» питерцы и написал статью практически на целую четвертую полосу, где молодежные материалы размещали. Отправил газету Гребенщикову, он писал мне письма, и мы несколько раз переписывались, он присылал какие-то новости, газеты «Melody Maker» и «New Musical Express» на Главпочтамт в Саратов. Приходилось пачками досылать в Питер этот выпуск «Зари Молодежи» со статьей об «Аквариуме». Когда они ехали на гастроли, то показывали, что вот мол, областная газета, о нас пишет обком комсомола, ведь на них же какие-то гонения тогда были.
Как-то друзья из Питера подарили мне подписанную от руки кассету с записью альбома «45» группы «Кино». Тогда же в ходу появились кассеты, подписанные корявым почерком: «ДК – Девичий кал», «Москва Колбасная». Некоторые песни «ДК» мне нравились, я мог на какой-нибудь вечеринке выпендриться, проиграть что-нибудь, проорать под Морозова (я не знал тогда что он – Морозов), иногда могу поорать громко и сильно. Девушки отпадали от этой вульгарщины. Но панков я не очень любил. Я узнал потом, что мой друг Володя Козлов – почитатель «Кино», дома у него висели фотографии Цоя на стене. Мне было интересно мнение друга. Сейчас он переводчик с английского, бизнесмен и у него есть своя группа «The Planktonics». Причем, тогда, когда он назвал группу, никто еще не говорил про «офисный планктон». Хорошее название, я считаю. Его сын, Никита, сейчас вырос в известного музыканта, лидера группы «Сегодня Ночью». Он играл у меня в моих проектах на гитаре, и Володя играл и даже написал музыку и спел испанскую такую вещь в альбоме «Санечка».
Московская группа «Машина Времени» меня не очень трогала, хотя в начале 80х, после тбилисского фестиваля, когда они активно разъезжали по стране, в том числе по Поволжью, тогда на записях появился «Маленький Принц» – песенная композиция со стихами. Мне даже нравилось, и я искренне радовался за них – люди творчеством занимаются. С середины 80х наши музыканты массово поперли на телевидение и радио. Те же «Цветы» преобразовались в «Группу Стаса Намина» и началось: «Мы желаем счастья вам!». Меня уже это не интересовало. В 87м я уехал в Польшу работать адвокатом, там слушал польскую музыку в основном. Были там и «новая волна» и рок, и панки, «Lady Punk», например. В 90е я активно работал в профессии и много музыки слушал.
Недавно Сергей Соловьев выступал на ТВ по поводу юбилея кинофильма «Асса» и вспоминал, как поручил Гребенщикову написать музыку к эпизодам, где появляется император Павел 1. Говорил, не нравились эти «мертворожденные вставки», как он хотел их убрать. «Они искусственные, зачем они нужны!», Звоню Боре, говорю: «Можешь не писать музыку к этим вставкам, потому что я их уберу!». Через паузу Борис ответил: «Да ты что, я вижу ты вообще ничего не понимаешь! Народу нравятся непонятности, народу нравится то, что не понятно». И в этом – концепция творчества Гребенщикова, на мой взгляд. Алексей Смирнов из питерской группы «Кофе», который прекрасно владеет английским языком и знает старую музыку Боба Дилана, например, показал мне песню, чей практически подстрочник использовал Гребенщиков. Соловьев же невольно раскрыл тайну этого гуру. Это его мудреность в результате тоже есть «авторская песня». Стас Намин недавно выдал в интервью: «У нас нет никаких групп. Смотрите, группа «Аквариум», где меняются музыканты каждый день, это название проекта, то есть это проект музыкальный, а не группа».
III
Над своими альбомами я стал работать с 1999 года. Первый – «Эротические галлюцинации русского адвоката» вышли в 2001 году.
Весь 2000й год мы трудились над ним, привлекая новых и новых музыкантов, усложняя аранжировки, и даже сама жизнь вносила в них коррективы. Так, когда страна и мир узнали о трагической гибели моряков подводной лодки «Курск», в песню «Люблю» на стихи В. Маяковского, где звучала «тягучая» виолончель Севы Гаккеля были включены «матросские» подпевки, будто бы это звучат голоса моряков, тянущих морские канаты из пучины моря.
Этот альбом был составлен из песен на собственные стихи, а также на стихи моих любимых поэтов – Владимира Маяковского, Игоря Северянина, Николая Асеева и Василия Федорова. Трое первых – футуристы, последний – некогда известный советский лирик. И в итоге у нас получилась некая поэтическая сюита, в записи которой приняли участие 23 музыканта (игравшие в группах «АКВАРИУМ», «ЗООПАРК», «РАЗНЫЕ ЛЮДИ», «МИФЫ», «ПОП-МЕХАНИКА», «НОЛЬ», «ДЕТИ», «ЛУННЫЕ СОБАЧКИ», «ВЕРМИШЕЛЬ-ОРКЕСТРА», «ДОЧЬ МОНРО И КЕННЕДИ», «СОЮЗ ЛЮБИТЕЛЕЙ МУЗЫКИ РОК», а также музыканты из Симфонического оркестра Академической Капеллы Санкт-Петербурга) и звучали в альбоме не только гитары, электронные клавишные и барабаны (классический инструментальный состав рок-группы), но и виолончель, скрипка, гобой, несколько духовых инструментов, фортепиано, губная гармоника, балалайка.
Альбом «Организованная группа» (“Мистерия звука” – 2004) являлся, по сути, сборником: в него вошли песни из первого альбома «Эротические галлюцинации…» и три мои песни на стихи Эдуарда Лимонова. Этот альбом ждали и хорошо приняли в первую очередь именно нацболы, так как за год до этого вышел на свободу их лидер Эдуард Лимонов. Я написал три песни на стихи Эдуарда («Пулю», «Хочешь” и “Хризантему”), мы быстро их записали и они вошли в альбом названный «Организованная группа». К тому же диск был дополнен видеоклипом на песню «Пуля». Аннотацию к альбому написал известный российский художник Владислав Мамышев-Монро, а обложку украсила фотография, сделанная Лаурой Ильиной на судебном процессе в Саратове, где судили лидера НБП и его товарищей.
Двойной альбом «Нет слов» (“Cинтез Дистрибушн” – 2008) был фактически вторым номерным альбомом группы «АDВОКАТ БЕЛЯК» и вышел в свет весной 2008 года. Второй его CD-диск содержал инструментальную версию альбома, а тот снова, как и альбом «Эротические галлюцинации…» был песенной сюитой на мои стихи и одно стихотворение Э. Лимонова – «Бактрия и Согдиана».
Но наиболее известной песней из этого альбома стала остросоциальная “Позорная страна”, которая, как ни странно, была положительно воспринята не только представителями внесистемной оппозиции, но и многими лояльными к властям политиками, а лидер ЛДПР В. Жириновский на презентации альбома вообще заявил, что вручит альбом с этой песней президенту Медведеву и премьеру Путину. Впрочем, эта история освещалась в прессе и хорошо известна.
Но вот, что не известно широкой публике так это то, что когда я принес «Позорную страну» своим музыкантам (а большинство из них – совершенно аполитичные люди), то, увидев на их лицах крайнее удивление и дабы не усугублять ситуацию, я сказал им, что стихотворение написал не я, а… Михаил Веллер. Почему я назвал тогда имя этого писателя – уже не помню, наверное, его имя упоминал до этого в разговоре кто-то из ребят. Но раньше у нас уже был случай, когда подверженный депрессиям и глубоко верующий Петя Струков наотрез отказывался работать над «Пулей», считая, что эта песня воспевает… самоубийство. Ситуацию тогда спас Наиль Кадыров. А в этот раз Михаил Веллер. Сведением дорожек альбома «Нет слов» занимался Федор Чистяков, который услышав его демозапись, сам вызвался завершить нашу работу. «Сергей, – написал он мне, спустя несколько лет, – хорошие получились песни «Прощайте» и «Позорная страна». Ну, если это сказал Федор, значит, так оно и есть. Шучу (или серьезно).
«Санечка» («Синтез Дистрибушн» – 2013) – третий номерной альбом группы. В этом альбоме были очевидные новшества, которые многие слушатели и музыкальные критики правильно восприняли, как эксперимент. Вот, что говорилось в приглашении на презентацию
данного альбома:
«ВПЕРВЫЕ: альбом группы состоит из музыкальных композиций, созданных в разных стилях – от хип-хопа до арт-рока.
ВПЕРВЫЕ: авторами музыки альбома, помимо лидера группы и автора всех текстов Сергея Беляка, являются несколько музыкантов.
ВПЕРВЫЕ: главные вокальные партии исполняет не только Сергей Беляк, но и другие участники коллектива».
Да, в этом альбоме я хотел, чтобы все увидели, какие великолепные музыканты мои товарищи по группе, а сам ушел на второй план. И даже спрятался на всех фотографиях за очками.
«GIRLS & TONIC» («Синтез Дистрибушн» – 2016) – четвертый номерной альбом группы также является по сути экспериментальным. На этот раз я решил отказаться от флейт и саксофонов, скрипок и виолончелей, гобоев, дудуков и прочих мандолин, а также отказаться от ставших уже привычными для группы АDВОКАТ БЕЛЯК «жирных» аранжировок. Я захотел записать чисто гитарный альбом в духе благословенных 70-х годов с небольшими вкраплениями синтезатора.
Музыкальные и иные корни этого альбома можно отыскать в «Санечке», но задуман он был еще в стадии работы над ней. А написаны песни и записан весь альбом был нами за неполных три месяца. И это, как легко догадаться, тоже не просто набор песенок, а продуманный и такой же концептуальный альбом, как и все предыдущие, но без назидательства и грусти. Рассказывая об этой своей задумке Наилю Кадырову, я хотел, чтобы в новом альбоме царили чувственность и дух сибаритства: «Хорошо, когда хорошо! Места под солнцем хватит всем!». И все такое прочее.
И еще, чтобы там звучали рок-н-роллы и блюзы, которых до этого мы играли очень мало, слишком простыми они мне всегда казались. Но на сей раз мне захотелось именно этой простоты и лаконичности в выражении мыслей и чувств. Что в итоге мы с Наилем и сделали, пригласив для этого Павла Зелицкого, Влада Мануилова, Ивана Муравского, Алексея Смирнова и Владимира Федорова-Билунского. «Блюз про собачек мелких пород» на этом альбоме я посвятил Майку Науменко. А «Girls & Tonic» – это наш любимый напиток.
На сегодняшний день общее число музыкантов, участвовавших в ADВОКАТ БЕЛЯК BAND нем в разное время, достигло 48 человек:
Сергей Беляк, Петр Струков, Наиль Кадыров, Юрий Николаев, Павел Зелицкий, Юрий Семенов, Роман Капорин, Владимир Федоров-Билунский, Андрей Барановский, Владимир Савенок, Сергей Стародубцев, Всеволод Гаккель, Геннадий Барихновский, Влад Мануилов, Игорь Чередник, Кирилл Павловский, Дмитрий (Монстр) Гусаков, Владимир Козлов, Владимир Ермолин, Сергей (Репа) Дегтярев, Никита Козлов, Алексей Смирнов, Вис Виталис, Иван Муравский, Михаил Чернов, Игорь Асриев, Лена Тэ, Денис Савин, Юрий Рубис, Алексей (Зеленый) Кузьмин, Сергей Фарафонов, Александр Суворов, Борис Якубовский, Илья Терехин, Андрей Лейбова, Петр Захаров, Наталия Фролова, Любовь Сизова, Юлия Артамонова, Мария Шликевич, Екатерина Комарова, Алексей Караганов, Роман Заворыкин, Наталья Сечкарева, Евгения Капитонова, Анастасия Федорова, Екатерина Федорова, Жюли Фамба.
О каждом участнике и каждой участнице проекта подробно рассказывалось в буклетах альбомов. Ну, например, Жюли Фамба – оперная певица африканского происхождения, исполнившая партию бэк-вокала в песне «Нет слов» из одноименного альбома.
IV
Меня часто спрашивают: будет ли «АDВОКАТ БЕЛЯК BAND» выступать? И предлагают организовать такие выступления в разных городах страны. Я традиционно отвечаю отказом, хотя «никогда» не говорю, помня мудрую фразу на этот счет из Бондианы. Может быть, но… без моего присутствия на сцене. И вот почему.
Я по профессии – адвокат. А это ко многому обязывает. К сожалению. И если петь со сцены под гитару или в составе рок-группы можно любому журналисту или литератору, не зазорно делать это архитекторам, физикам, математикам, историкам, врачам, учителям и даже политикам (ну, для последних это – дополнительный пиар), то действующему адвокату делать это не пристало.
Уже даже простое сочинительство таких песен адвокатом и запись их в студии – на грани фола. Но там хотя бы тебя никто не видит, и позже люди, не всегда соотносят тебя с тем человеком, музыку или голос которого они слышат, а может, по простоте душевной, и вовсе воспринимают запись, как нечто сакральное – дал, дескать, Господь человеку талант, диктует ему стихи и ноты!
Но представьте себе какого-нибудь известного вам адвоката поющим на сцене рок-н-роллы или блюзы. Или представьте, как он, читая рэп, раскачивается в такт музыки, размахивает, как нигер, руками, вертит башкой и делает серьезную рожу на «умной фразе». Представили? Вы пойдете потом к такому адвокату, обратитесь к нему за защитой? Может быть, кто-то и обратиться по мелкому делу – ради прикола. Но большинство покрутят пальцем у виска и скажут: «Лабух». И правильно сделают. Поэтому, группа, может, когда и выступит, но я готов сидеть в этот момент в зале и потягивать старый ром.
Хорошо, когда хорошо!
Места под солнцем хватит всем
Докурю сигарету и чего-нибудь съем
Рок-н-рольный дух, сибаритский шик
Это – шёпот, плавно переходящий в крик:
My favorite animal is steak!
Я люблю природу, люблю зверей,
В каждой божьей твари я вижу людей,
Места под солнцем хватит всем
Докурю сигарету и кого-нибудь съем:
My favorite animal is steak!
Для SPECIALRADIO.RU
Москва, июнь 2016
Материал подготовил Игорь Шапошников
Отрывки из стихотворений “Я цепляюсь за взгляды”, “My favorite animal is steak!” – Сергей Беляк
Видео по теме:
https://www.youtube.com/watch?v=CLPseXXwllg&feature=youtu.be
https://www.youtube.com/watch?v=H-LInCMs9RQ&feature=youtu.be
https://www.youtube.com/watch?v=7gHENmwPOPc&feature=youtu.be
https://www.youtube.com/watch?v=dKdDA2vaV_Y
https://www.youtube.com/watch?v=_jpZFiSQYtc
