Конкурс “Specialradio-17” – 2 место апреля 2017 года
ЛЮБОВЬ ЧЕРЕНКОВА
«Музыка – это оправдание моего существования»
Андрей Микита
А началось все с одной небольшой статьи…
Когда я начинала писать статью о композиторе Андрее Миките, то и не думала, что все перерастет в небольшую книгу о нем.
Мне приходилось не раз брать интервью у многих интересных личностей, но ни разу не возникало желание заглянуть глубже, узнать, что за человек стоит за создаваемой или исполняемой музыкой. Но не в этот раз…
Моя статья была посвящена, в первую очередь, мистерии «Князь Владимир», которую Андрей Микита сочинил в 2015 году для Свято-Владимирского Валаамского фестиваля православного пения «ПросвѢтитель». По ходу написания статьи, разумеется, пришлось несколько раз слушать это произведение – вот тогда-то и загорелась идеей узнать поподробнее о человеке, создающем подобную музыку.
Безусловно, я знала, что Андрей Иштванович Микита – член правления Союза композиторов Москвы, председатель творческого объединения МОСТ (Музыкальное Объединение «Современная Традиция») Союза московских композиторов, доцент РАМ им. Гнесиных, создатель концепции «нового сакрального романтизма», подразумевающей сочетание эмоциональности, глубокого религиозного смысла и композиционных достижений современности и т.д. и т.п. Но все это – энциклопедические данные с легким налетом музейной пыли. А меня интересовал живой человек, который раскрывался в своем творчестве. Что привело его к написанию именно духовной музыки? Какие события помогали или, наоборот, мешали творческому пути, становлению его личности?
Назад в СССР
А теперь вернемся в не такое далекое прошлое. Конец 1950-х – начало 60-х годов: коммунистическая идеология, атеистическая пропаганда, борьба с религией. И вот в это непростое время, скажем точнее – это был 1959 год, на свет появляется Андрей Микита. Кто бы мог подумать, что человек, воспитанный в атеистической среде и впитавший в себя эту культуру, впоследствии обратится к Богу и все свое творчество посвятит Православию?
Хотя, нет. Давайте вернемся еще раньше, и слегка затронем 1930 год. Именно в это время в городе Ужгород родился отец композитора – Иштван Иштванович Микита.
Мама, Инга Петровна Бояринова, закончила факультет журналистики в Ленинграде и волею судеб ее направили на практику в город Ужгород, где она и познакомилась с Иштваном Микитой.
Когда родился маленький Андрей, его отец как раз заканчивал на тот момент Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных как хоровой дирижер. А потом его распределили в Кострому, в музыкальное училище, где Иштван Иштванович организовал хор. Именно здесь будущий композитор и написал свое первое сочинение. Андрюша сочинил его в четыре года и посвятил не абы кому, а самому Владимиру Ильичу Ленину! Ну, разумеется! Кому же еще можно было посвятить в эпоху пропаганды коммунистической идеологии? Событие, на первый взгляд, не мирового масштаба, но в небольшой семье, которая жила в городе на берегу Волги, этот факт сыграл решающую роль для дальнейшей жизни. Спасибо маме, которая, веря в талант своего сына, записала детскую мелодию в нотах и отправила письмо Дмитрию Кабалевскому (ну, уж это имя должно быть известно всем, кто хоть раз посещал уроки музыки в общеобразовательной школе).
И, о чудо, известный композитор и педагог прислал ответ: мальчику надо заниматься музыкой. Сказано – сделано: Андрей Микита учится в музыкальной школе, осваивая нелегкое пианистическое искусство, при этом делая невиданные успехи. Но постигать азы фортепианной музыки в Костроме будущему композитору пришлось недолго. Дело в том, что примерно через два года после поступления в школу его родители решили развестись. К счастью это или к несчастью – сейчас анализировать уже не имеет смысла. Но, как бы то ни было, все обстоятельства сложились таким образом, что Инга Петровна с сыном уезжает в Ленинград. Тут следует упомянуть о том, что Андрей родился в этом славном городе на Неве, поэтому данный переезд вполне можно расценивать как возвращение в родной город.
Возвращение
Первый педагог – всегда очень ответственно. Нужно не только научить, но и привить любовь к изучаемому предмету, вложить что-то правильное в душу ребенка. В Специальной музыкальной школе при Ленинградской консерватории у Андрея Микиты таким человеком оказался Валерий Арзуманов . К сожалению, заниматься пришлось недолго – всего три года, после которых Валерий Грантович уехал во Францию. И там, уже будучи известным советским композитором, продолжил свое обучение у Оливье Мессиана, поступив в Парижскую Высшую национальную консерваторию. В результате у Арзуманова сложился свой уникальный стиль, построенный на синтезе советской массовой песни, мессиановской техники и бардовской песни. Как ни странно, этот стиль по духу близок и Андрею Миките. До сих пор у учителя и ученика остались дружеские отношения.
С шестого класса Андрей дополнительно начинает заниматься композицией у Юрия Симакина . Именно под его руководством он сочиняет балет «Гадкий утенок» в соавторстве с Ольгой Петровой и Ириной Цеслюкевич . Этот балет был поставлен в Малом театре Ленинграда, затем с успехом шел в Киеве, Саратове и Омске.
А что же было дальше? Наверное, после этого Андрей Микита и почувствовал свое призвание – быть композитором? Совсем нет. На первом плане по значимости для него пока является пианистическое искусство.
Он поступает в Ленинградскую консерваторию. По композиции обучается у Бориса Тищенко. И вот, во время учебы происходит одно знаменательное событие, которое повлияло на судьбу Андрея: в Ленинград с концертом приезжает Станислав Нейгауз . Будущего композитора познакомили с пианистом, игра которого не могла не произвести впечатление. И Станислав Генрихович предложил перевестись к нему в класс в Московскую консерваторию.
Да, это действительно большая удача: мечтая о карьере пианиста попасть к такому педагогу! Искренность, естественность, бережное отношение к авторскому замыслу – этому научил его выдающийся мастер.
Станислава Генриховича уже нет в живых, но и сейчас Андрей Микита общается с семьей своего учителя, помогая в организационных вопросах, связанных с именем Нейгауза. Светлой памятью о педагоге может служить также вокальный цикл «Он и я» на стихи Анненского.
После смерти Станислава Нейгауза Андрей занимается у Евгения Малинина, ассистента Генриха Густавовича Нейгауза.
Композиция, опять же, оставалась пока как факультатив. В Московской консерватории ему посчастливилось учиться у Тихона Хренникова. Это было несомненным плюсом, потому что позволяло услышать свои произведения в исполнении профессиональных музыкантов. Очень тесно приходилось общаться с ассистентами Хренникова – Татьяной Чудовой и Александром Чайковским. С последним, в силу общности интересов, сохранилась дружба до сих пор.
Во время учебы в консерватории был всецело поглощен, опять же, фортепианным исполнительством. Сотрудничество с музеем Александра Николаевича Скрябина было ценным этапом его пианистической деятельности. Известно, что в своих ранних произведениях Скрябин подражал Фредерику Шопену, поэтому интересен и тот факт, что у Андрея Иштвановича была целая программа, посвященная этому польскому композитору – «Все ноктюрны Шопена».
А что же было дальше? Военные будни.
А дальше – все, как у всех граждан мужского пола призывного возраста: «строевая» на плацу, казарма, автомат и другие «прелести» армейской жизни. С 1984 года Андрей Микита исполнял свой долг перед Родиной в атмосфере строгой субординации и дисциплины. Этот период жизни сильно осложнялся тем обстоятельством, что призывнику было далеко не 18 лет – сей факт никак не мог расцениваться как положительный в армейских казарменных условиях.
И вот, одним прекрасным (действительно прекрасным, без кавычек) зимним днем после долгого ползания в снегу с автоматом Андрей попадает в госпиталь. Подобные «прогулки» на свежем воздухе негативно отразились на его здоровье (а именно, на суставах рук) и, как следствие, на головокружительной карьере пианиста. Так что же, спросите вы, в этом прекрасного?
Да, поначалу прекрасного действительно было мало. Следует учитывать и то, что возвращаться из госпиталя обратно, откровенно говоря, совсем не хотелось. Даже закрадывались, грешным делом, мысли о суициде. Тут хочется привести слова Архимандрита Андрея (Конаноса): «Ничего случайного не происходит в твоей жизни, все – к добру. Бог всегда доводит дело до конца, и ты поймешь это, еще даже не дойдя до этого конца. Поймешь в процессе. Мудрый план реализуется в твоей жизни шаг за шагом, приводя тебя к вере, мудрости, святости и красоте, делая твою душу зрелой, сильной и одновременно мягкой».
Так произошло и у Андрея Микиты: случились знамения, остановившие его от грешных поступков. А через несколько дней пришел приказ о его переводе в Ленинград играть на рояле в Спортклубе армии на соревнованиях по спортивной гимнастике.
Знамение. Разочарование
1986 год – пожалуй, один из самых запоминающихся и значимых в жизни Андрея Иштвановича.
Ленинград. Малый зал Филармонии. Хор Минина поет «Всенощное бдение» Сергея Рахманинова.
На Андрея Микиту это произвело настолько ошеломляющее действие, что слезы невольно потекли из глаз: гениальное произведение полностью перевернуло мировоззрение.
С этого самого момента и начался его путь к Богу. В чем смысл жизни? Какие действительно должны быть жизненные ценности? Какой мой путь в этой жизни? Эти и другие вопросы задавал себе композитор, пытаясь осмыслить новое восприятие реальности. Чтение книг, поездки по монастырям, пение в храме Спасо-Преображения в Тушине, духовное сочинение «Рождественская стихира» – таковы первые шаги на пути воцерковления.
Но это время было ознаменовано не только положительным моментом. Случились и негативные факторы, которые, может, и должны были произойти. Без них мы бы не знали композитора Андрея Микиту. А произошло все так…
Как пианист, Андрей был на очень хорошем счету. Даже имелась возможность международной пианистической карьеры. Разумеется, такая карьера немыслима без конкурсов. И вот – реальный шанс – Международный фортепианный конкурс имени Бетховена в Вене. На такое соревнование, да еще за границу, требовалось направление Министерства культуры и прохождение серьезного отбора. В отборе Московской консерватории Андрей занял первое место, как, впрочем, и в отборе по РСФСР. А вот после всесоюзного отбора на конкурс в Вену поехали другие люди. Причины этого мы упоминать не будем, но для него это оказалось таким огромнейшим потрясением, что в результате случился паралич пальцев рук. Только через несколько лет пальцы более или менее восстановили свою деятельность, но про международную карьеру пианиста пришлось забыть.
Тем не менее, этот трагический момент послужил стимулом к развитию композиторского мастерства.
«Лихие» 90-е? Компьютеризация в действии
Кризис общественного сознания, потеря доверия к коммунистическим идеалам и нравственной системе ценностей привели к обращению людей к вере. Началось постепенное возрождение религиозных традиций.
В это самое время Андрей Иштванович преподает фортепиано в МГУ им. М.В. Ломоносова и МГГУ им. М.А. Шолохова. Параллельно сочиняет духовные произведения. К этому периоду можно отнести «Великую вечерню», «Тропарь мученице Татьяне», «Богородичные песнопения» и множество других произведений.
Из нецерковных сочинений хочется отметить Концерт на темы Грига. А написан он был не просто так. Дело в том, что норвежское общество Грига объявило композиторский конкурс и опубликовало наброски второго концерта Эдуарда Грига. Обязательным условием являлось написание этого произведения. Андрей Микита не успел закончить к указанному сроку, но, так или иначе, концерт был завершен.
В 2001 году он переводится в РАМ им. Гнесиных на кафедру компьютерной музыки. А вот это время нельзя не отметить одним интересным начинанием. Но обо всем поподробнее.
Корпорация Yamaha придумала рояль под названием дисклавир. Расскажем более конкретно об этом инструменте. С виду – обычный рояль, но в него встроено несколько электромеханических устройств: одно считывает движение молоточков и записывает на компьютер, а второе, более сложное – считывает данные с компьютера, начинает двигать молоточками, педалями, в результате чего рояль играет сам. Преимущество дисклавира в том, что звук акустический, не микрофонный. То есть, реально клавиши двигаются, молоточки бьют по струнам.
Сначала Андрея Иштвановича привлекли для демонстрации невиданного музыкального инструмента, а потом композитору пришла в голову идея преподавать курс дисклавира. К тому же, Yamaha подарила инструменты в РАМ им. Гнесиных, в Московскую и Санкт-Петербургскую консерваторию, а что делать с этими дисклавирами – никто не знал. Вот композитор и написал программу, представив ее в РАМ им. Гнесиных, а с 2012 года начал преподавать курс дисклавира пианистам. Знание этого инструмента помогает проанализировать свою игру. Причем, звук реальный, а не микрофонный. Ничего не мешает: сразу видно, что и как нажималось. Можно запустить игру в медленном темпе и проанализировать пассаж, а можно в быстром – и увидеть форму музыкального произведения.
Человек талантливый, талантлив во всех областях
Это знаменитое высказывание немецкого писателя Лиона Фейхтвангера вполне применимо и к Андрею Иштвановичу Миките. В начале 2000-х годов, в связи с рождением троих детей, у композитора произошел некий творческий спад. И это вполне логично – маленькие детки заполняют все свободное пространство и время, а потому остаться наедине с собой практически не представляется возможным. Однако в этот же самый момент у него случился настоящий всплеск стихотворчества, в результате чего на свет появилось около 40 стихотворений. Но и в поэзии композитора привлекала музыкальная составляющая, техника, некая игра слов – музыкальный сюрреализм в поэзии.
***
Тайно истаивают тихие стоны,
устало закатывает око сонное
день отходящий.
Ветхие сосны
иглы роняют в небо бездонное,
веер ресниц
одиноко
мокнет
в пустых окнах.
Ветер, шалящий,
игры с волнами
весело водит,
плачи птиц
исчезают стаями. Дальние звоны
всё продлевают жизнь уходящую
дряхлого года,
морщины скрывающего
в осени жолтых локонах.
Сотрудничество с исполнителями
Выдающийся исполнитель – своего рода соавтор произведения, соучастник творческого процесса, который может поменять саму музыку. Так случилось у Андрея Микиты в процессе написания Концертной фантазии для виолончели с оркестром «Ромео и Джульетта» П.И. Чайковского.
«…Когда мне заказали эту партитуру, – рассказывал Андрей Микита. – Это была для меня большая ответственность. Во-первых, давали возможность исполнения музыки прекрасным виолончелистом Сергеем Антоновым, лауреатом первой премии конкурса им. Чайковского и одним из лучших оркестров России . Во-вторых, исполнение предполагалось в концертном зале им. Чайковского. К тому же, я должен был работать с музыкой Чайковского. А в симфонической музыке очень важно услышать свою партитуру. У меня же опыт слышания своей симфонической музыки был довольно небольшим. Совсем давно – это балетная музыка со своей специфической оркестровкой, потому что оркестр находится в яме. Поэтому я очень волновался, когда работал над виолончельным концертом. В процессе работы Сергей Антонов и дирижер Фабио Мастранжело дали несколько советов, которые я выполнил, в результате чего музыка стала намного лучше. К примеру, в финале виолончель звучит вместе с колоколами. Мне казалось, что это не по правилам, но Антонов предложил попробовать. А, поскольку была возможность обыграть это произведение в других городах, то партитуру я правил по результатам игры. И на одном из таких концертов мы попробовали виолончель с колоколами в унисон – был потрясающий, мощный эффект».
Этот пример наглядно показывает, как исполнитель напрямую может влиять на произведение.
Андрею Иштвановичу посчастливилось работать со многими выдающимися музыкантами и дирижерами. Его сюиту из балета «Гадкий утенок» дирижировал Валерий Гергиев, Сонату для скрипки исполнял Максим Федотов .
После исполнения «Богородичных песнопений» Андрей Микита почувствовал, что его призвание – это именно хоровая музыка. В этом помогла ему руководитель Саратовского губернского театра хоровой музыки Людмила Лицова, которая потрясающе исполнила это сочинение.
Среди хоровых коллективов, исполняющих музыку церковного композитора, нельзя не отметить Московский Синодальный хор и его руководителя Алексея Пузакова. Об оратории «Семь песен о Боге» будет сказано чуть дальше – здесь же хочется упомянуть чудесную историю написания финала, рассказанную Андреем Иштвановичем.
«… Я писал эту ораторию в довольно сжатые сроки – два с половиной месяца. У меня был очень четкий график: одна часть за неделю, иначе я не успевал. И вот, я сочинил финал – мажорно-бравурный, победный, который сыграл Алексею Пузакову. Он категорично заявил, что такой финал невозможен. А я потратил уже целую неделю и был в шоке, потому что выбился из графика. После этого инцидента спал очень беспокойно, но именно в эту ночь мне приснился финал, я его услышал во сне. Вскочив среди ночи, сразу же пошел записывать. В результате получился растворяющийся финал, неожиданный, я бы сказал, для такой массовой музыки. Я его написал за два дня и вошел в график…».
Произведения композитора исполнялись и Патриаршим Хором Храма Христа Спасителя под управлением Ильи Толкачева. Совсем недавно произошло событие, которое для Андрея Иштвановича явилось отрадой сердца: на Рождество 2016 года в Храме Христа Спасителя на Патриаршем богослужении хор исполнил его песнопение «Христос рождается, славите».
МОСТ
«Красота в музыке – в простоте и естественности» – именно это высказывание великого русского композитора Петра Ильича Чайковского можно назвать лейтмотивом творческого объединения МОСТ (Музыкальное Объединение «Современная Традиция»).
Путь современной академической музыки периода 2000-х годов – это был «путь в никуда». Мы сейчас говорим о всевозможных технических приспособлениях, мало имеющих отношение к звуку и так называемой музыки, не имеющей мелодии (а, значит, души – именно того, для чего и должна она создаваться). Композиторы же, пишущие произведения, к которым применимы такие слова с большой буквы, как Красота, Любовь, Свет, Добро, находились в андеграунде или не очень знались друг с другом. Их сочинения также не были особо востребованы.
Андрей Микита это ощущал, безусловно, на себе. А тут еще высказывания его учеников о стремлении писать красивую музыку и их сожаления о высмеивании этого искусства. Композитор чувствовал необходимость что-то поменять в сознании людей, для которых современные сочинения – это лишь набор звуков, возникающих при прочтении абсолютно непонятных четко организованных на линейках овальчиков с палочками и хвостиками.
С такой вполне определенной благой целью он и пошел к Роману Леденёву .
Леденёв с радостью поддержал эту идею, и в 2007 году, стараниями Андрея Иштвановича, в Союзе московских композиторов появилось подразделение МОСТ (Музыкальное Объединение «Современная Традиция») со своей декларацией и вполне определенными целями и задачами.
Артем Агажанов выступал идеологом этого творческого объединения. Андрей Микита выполнял больше организаторские функции, беседуя с композиторами, убеждая их в необходимости подобного объединения.
Роман Леденёв на тот момент был председателем, Андрей Микита и Артем Агажанов – заместителями. Другие композиторы и музыканты, видящие в музыке не только площадку для экспериментов с удовольствием стали участниками этого объединения. К трем вышеназванным композиторам присоединились Владимир Довгань , Иван Вишневский , митрополит Иларион (Алфеев) , Антон Висков , Андрей Комиссаров и многие другие композиторы и музыканты.
С помощью митрополита Илариона (Алфеева) был создан сайт «Церковный композитор», объединяющий авторов музыки религиозного направления.
МОСТ постоянно организует концерты, на которых можно услышать музыку, доступную для восприятия современным слушателем. Достаточно назвать, к примеру, абонемент группы МОСТ в камерном зале Московской филармонии «Горы, степи и леса».
За десять лет деятельности Музыкального Объединения “Современная Традиция” композиторы уже не стесняются, как прежде, писать простые, доступные произведения.
Наверное, музыка абсолютно любого жанра и направления имеет место быть. Но то, что очищает душу, ни с чем не спутаешь, ее ты услышишь и поймешь сразу. И именно такую музыку сочиняют и пытаются донести до слушателей участники Музыкального Объединения «Современная Традиция». И, если хотя бы у одного человека в душе что-то откликнется или изменится мировоззрение, как в свое время это произошло с Андреем Микитой, то люди, объединившиеся в МОСТ, будут считать свою миссию верной.
Как говорит Андрей Иштванович: «Музыка – сильнейшее средство воздействия на душу. Оно может проявляться совершенно по-разному. Неправильная музыка меняет человеческую личность. Связь между музыкой и реальной человеческой жизнью существует. Музыка – средство формирования личности через интонацию. Совсем недавно прочитал: мы можем контролировать свою речь, лексикон, но интонацию свою контролировать не можем. Интонация нас полностью выражает и выдает. Наши поступки на 90% состоят из подсознательного. Это подсознание формируется музыкой за счет интонации, причем, интонации очищенной. Когда мы говорим, у нас есть дилемма: логический смысл слова и интонация. И бывает противоречие между ними, которые путают. А музыка дает интонацию в чистом виде. Музыка не нуждается в понимании».
Основываясь на этом, композитор и создает свои произведения.
