Участники разговора:
SR – пресс-атташе СР, Мария Аникеева
JB – Jesper Binzer (D-A-D)
——————————-
SR: Вообще, про что интереснее писать песни: про серые будни и неурядицы или про героев, спасающих человечество?
JB: В 80-е мы большей частью были заняты вопросом, кто мы есть, кто мы такие, так что у нас написано много песен о серых буднях, о повседневности, потому что это то, в чем большинство из нас живет, нам нужно знать, из какого вещества сделан род людской. Так что большая часть наших песен посвящена темам, близким нам по духу.
SR: Вам было это интересно?
JB: Да, безусловно, потому что каждый человек обретается в своем замкнутом маленьком мирке, который иногда бывает трудно вынести, и мы старались понять, что же на самом деле в этом мирке происходит.
SR: Замечательно. Ваш гастрольный тур за 2 последних года не выходит за рамки скандинавских стран, почему?
JB: Понимаете, поначалу мы хотели как можно больше работать в студии, именно этим мы хотели заниматься. Но нам пришлось выступать на гастролях, так что нам приходится отправляться туда, где нас ждет большое количество людей. Это основная причина. Наши старые и новые альбомы выпускаются в Германии, а также Японии, Австралии, однако путешествия в такие отдаленные страны обходятся очень дорого. Но мы были несколько раз на гастролях в Германии, в том числе, конечно, и в Женеве.
SR: В России вы известны узкому кругу поклонников, но, тем не менее, они есть. Вы не собираетесь приехать в Россию?
JB: Нам бы очень хотелось приехать в Россию, это наша давняя большая мечта. Будем надеяться и молиться, что все сложится так, как надо, а мы будем стараться всеми силами приехать в Россию.
SR: Мы тоже будем молиться. Вы играете классический рок. В рамках данного стиля – что наиболее ценно для самих себя?
JB: Энергия. Мы находимся в поисках энергии. Это может быть музыкальный стиль, или это может быть… все, что излучает энергию, все, что затрагивает тебя, занимает и волнует. Наша рок-группа существует 20 лет, и по различным нашим альбомам отчетливо видно, где мы находились в период их создания. Мы играли тяжелый металл и очень мягкий рок. Мы попробовали все исключительно в поисках этой энергии.
SR: Представьте, что вы могли бы стать совершенно другим исполнителем в совершенно новом, радикальном направлении, вы бы смогли сыграть такое?
JB: Это сложный вопрос. Я питаю большое уважение ко многим людям за то, что они делают, за их творчество, но я хочу сказать, DAD оттачивали свое мастерство в течение многих и многих лет. И я бы никогда не стал пытаться меняться с кем-либо местами. Я думаю, то, что мы делаем, очень увлекательно само по себе, по крайней мере, особенно сейчас, когда выходит наш новый альбом, мы вживую играем новые песни, и они становятся только интереснее. Так что, нет, я бы не стал меняться, тем более что я считаю [творчество] D-A-D тоже достаточно радикальным.
SR: Прекрасно, оставайтесь сами собой, люди любят вас такими, какие вы есть.
JB: Да, именно это мы и делаем, мы пытаемся начать с того, на чем остановились, так что то, что мы делаем, становится искреннее и ближе… ближе нам самим.
SR: Понятно. А как вам современные музыканты? Среди них есть цельные коллективы, по-настоящему интересные личности?
JB: Есть много по-настоящему интересных музыкантов. У нас есть группа под названием Mars Volta, они очень, очень интересные ребята. Мы их видели в Roscelt Feld, мы видели Black Shepherd множество раз, но в этот они были очень хороши. Существуют старые группы и появляются новые, очень интересные, есть и такие, которые уже выдыхаются. Мы слушаем очень много разной музыки, к тому же нас четверо, совершенно разных людей, так что, мы слушаем, по меньшей мере, четыре разных вида музыки .
SR: А какой диск сейчас стоит в вашем проигрывателе?
JB: Сейчас я слушаю Mars Volta, как я уже сказал, финский рок. Я как раз слушаю пару-тройку финских рок-групп.
SR: Банальный вопрос. Вы много лет вместе. Не надоели друг другу?
JB: Мы друг другу надоедаем каждый божий день, но с другой стороны, мы знаем, что нужны друг другу, что только вместе мы можем реализовать свои мечты, каждый свои, и мы испытываем большое уважение к каждому члену группы за имеющиеся у него те или иные музыкальные таланты. В одиночку мы бы не сделали того, что мы делаем, и мы не могли бы обойтись без кого-либо из нынешнего состава D-A-D. Так что, мы питаем уважение друг к другу, и пользуемся свободой в достаточно широких рамках, свободой в том смысле, что каждый может делать и говорить то, что хочет, так что у нас творческое равенство в группе.
SR: Недавно вышел ваш новый альбом Scare Yourself. Сознание современного человека называется катастрофическим. Чем может быть интересен человек, который ждет катастрофы?
JB: Это достаточно многогранное явление. Обычно люди страшатся того, что их ожидает завтра, за следующим поворотом. Но с другой стороны, временами кажется, что люди по собственной воле оказываются в ситуациях, когда течет кровь, когда захлестывет волна эмоций. Мне кажется, люди по своей природе тянутся к опасным, будоражащим кровь ситуациям, это отражено в названии альбома, Scare Yourself (напугай себя). Это то, что требуется каждому из нас: кто-то любит быструю езду, кто-то прыгает с тарзанкой, кто-то вступает в опасную любовную связь или что-то еще, – все люди постоянно пугают сами себя.
SR: Какой ваш самый главный страх?
JB: Кроме потери семьи и здоровья, думаю,… думаю и я, и остальные ребята из D-A-D порой боятся…. боятся потерять рассудок, если можно так выразиться. Пятнадцать лет назад у нас была песня, которая называлась Bad Crazyness, полное безумие, и думаю, что сейчас – понимаете, быть рок-группой – само по себе настолько безумное занятие, что иногда ты начинаешь задавать себе разные вопросы: “Может, я немного того?” или “Что вообще происходит?”, “Почему я не могу жить нормальной жизнью, как остальные люди, зачем мне это сумасбродство и тому подобные вещи?” Думаю, что мы боимся потерять разум, да.
 |
SR: Недавно мы встречались с группой датских журналистов. Они нам рассказали, что в Дании сегодня очень модно среди молодежи заниматься политикой. А в вашем творчестве политика находит какое-то отражение?
JB: Мое мнение, что датчане оставили политику политикам, они устали от и от того и от другого, а также от этого бесконечного переливания из пустого в порожнее. Но, с другой стороны, мне кажется, люди становятся более политически активны в том, что касается их собственных жизней. Они становятся все более независимыми, что очень печально с одной стороны, потому что люди делаются более обособленными, отдаляются друг от друга, но с другой стороны, так они стараются сами позаботиться о себе, это очень печально, и в то же время, мне думается, люди просто направляют свою политическую активность в новое русло. В том, что касается нашей музыки, – такой ведь был вопрос? – сейчас мы стараемся быть предельно искренними, в том числе и с самими собой, стараемся задрать нос повыше. Пусть большиснтво испытывает тревогу и сомнения по поводу своей жизни, по поводу собственных возможностей и способностей, – все, что можно этому противопоставить – свою искренность. Я не считаю, что это имеет прямое отношение к политике, это, скорее, позиция неприятия этой всеобщей покорности, преисполненного страхом смирения перед жизнью. Так что в данный момент ощущаю эту свою позицию как политическое действие.
SR: Судя по вашей музыке, с чувством юмора у вас все в порядке. Ироническое отношение к жизни – это ваш стиль?
JB: Думаю, что да, это наш стиль, но это также нечто такое, что просто невозможно истребить. Мы родились с этим, и так уж получается, как бы мы не старались быть серьезными, в этой серьезности проскальзывает шутка, а в каждой шутке есть серьезная нота. Это от рождения присущая нам черта, двойственность, которую, к примеру, американцы понимают с трудом, но именно эта двойственность проявляется у нас в любой жизненной ситуации.
SR: А в музыке как проще всего выразить шутку?
JB: Хм-мм-м… Лично мне нравится, когда человек подшучивает над самим собой, – это гораздо лучше, чем смеяться над другими людьми. Я не очень переношу, когда людей унижают саркастическими выпадами в их адрес, что действительно хорошо, это когда у человека хватает воли представить самого себя в смешном свете.
SR: Согласна. Поделитесь с нами своими любимыми шутками?
JB: Ну, я не знаю, прямо так с ходу. Я же не сатирик. Когда мы на сцене, там действительно происходит много чего смешного, но вне ее я обычный человек, так что я не могу вам так вот взять и выдать какую-нибудь шутку, простите.
SR: Ничего страшного. Тот замечательный мелодизм, присущий вашей музыке, где его корни все-таки?
JB: Гм-м. Мне бы хотелось считать эти корни скандинавскими, датскими, но на самом деле, я не знаю. Я хочу сказать, за столько лет мы прослушали столько разной музыки, что я на самом деле не знаю. Могу сказать только, что музыка, которая вдохновляла всех нас, всю четверку, это музыка ROMONES и CLASH, и я считаю, что они хорошо чувствуют мелодику, но что давало нам пищу для новых мелодий в течение этих двадцати лет – я не знаю.
SR: Вообще, личность в музыке: как совмещать лицедейство на сцене и себя самого? Есть у вас свои рецепты?
JB: Хороший вопрос. Я считаю, это как раз то, что ты ищешь все время. Не имеет значения, как давно ты это ищешь, потому что ты все равно постоянно обнаруживаешь какие-то новые аспекты, новые грани этого вопроса. Я считаю, один из лучших рецептов – оставаться любимой группой для самих себя, это значит, иметь достаточно энергии, чтобы делать то, что тебе нравится, в течение нескольких часов, что продолжается концерт, и делать то, что бы ты сам хотел увидеть. Я думаю, это и есть основной рецепт: оставаться верным себе, действовать в соответствии со своими представлениями об идеальном рок-шоу.
SR: Вы можете описать идеального на ваш взгляд поклонника группы?
JB: Это человек, у которого развито чувство, которое можно описать как миг до того, как заснуть – именно там и должна быть музыка.
SR: Какого состояния на сцене вы добиваетесь от себя на концерте?
JB: В настоящее время, как мне кажется, мы стараемся, чтобы музыка говорила сама за себя. Прежде мы расходовали энергию чрезмерно, а сейчас мы достигли той стадии, той стадии в музыки, когда хочется, чтобы музыка струилась сама собой, так что порой мы отступаем на шаг, чтобы это случилось, и мне кажется, в большой степени нам это удается. Но все ведь постоянно меняется, так, вам кажется, что вы устали от каких-то старых песен, и вдруг ни с того ни с сего, они начинают снова вам нравится. Все изменяется.
SR: Вы поддерживаете связь со своими поклонниками, скажем, на своем сайте?
JB: Я думаю, у нас на сайте достаточно много обсуждений ведется фанатами, они общаются друг с другом, но мы не так чтобы уж очень часто напрямую обменивались сообщениями за редким исключением. То есть мы не вступаем в диалог со своими фанами, но наша страница в интернете, естественно, поддерживает форум, где люди могут публиковать свои сообщения и получать любую информацию о D-A-D, но мы не отвечаем на вопросы, только раз в год мы участвуем в чате, и все.
SR: Понятно. Что больше нравится – создание музыки в студии или игра на концерте?
JB: Мне очень нравится и то, и то. Думаю, иначе это очень трудно, быть рок-группой, если ты не любишь и то, и то, потому что… понимаете, это два очень разных вида музыки, но им присуща одна черта: то, что мы стараемся делать, мы, четверо – это как можно больше приблизиться к нашей музыке, а другое – познакомить с ней своих слушателей. Так что, это разные вещи, но мне они нравятся, очень нравятся.
SR: Сегодня вы в Дании рок-группа №1. А вспомните, пожалуйста, вначале – вам было легко или трудно пробиваться до тех высот, которые вы достигли?
JB: Видите ли, нам всегда везло в том смысле, что у нас было признание, и люди нас знали, и нам везло в том, что мы быстро получили свою аудиторию, и нам никогда не приходилось… не приходилось использовать любые средства, чтобы заставить людей услышать нас. Я бы сказал, что сегодня молодым группам намного сложнее пробиться через средства массовой информации и привлечь к себе внимание, так что в определенном смысле нам повезло, потому что у нас была интересная музыка, которую мы могли предложить людям, а люди были сразу же готовы слушать ее.
SR: Что, если бы у вас была возможность что-то изменить в своей музыкальной карьере, вы бы это сделали?
JB: Трудно сказать. С одной стороны, было бы очень здорово, если бы… Понимаете, когда мы начинали, наша группа называлась Disneyland After Dark (Диснейленд с наступлением темноты), мне очень нравится это название, но нам пришлось изменить его на D-A-D по требованию компании Уолта Диснея. Мне название D-A-D кажется скучноватым, особенно когда у вас было другое название, так что, с одной стороны, мне бы хотелось сохранить старое название группы, а с другой, так уж сложилось, и люди уже знают нас как D-A-D и мы по-прежнему пользуемся успехом, так что, как называться, не так уж важно.
SR: Когда вы впервые осознали, что хотите стать музыкантом и играть в группе?
JB: Ну, довольно рано, довольно давно. Я был еще в школе, может быть, мне тогда было двенадцать, когда я точно понял, что хочу играть в группе. Не то чтобы я умел тогда играть или мне было с кем играть, но именно этого мне хотелось, я очень рано это понял.
SR: А каковы особенности сольных выступлений по сравнению с работой в группе?
JB: Думаю, что я никогда не пытался выступать в одиночку. В группе ответственность за происходящее распределяется между несколькими людьми, это здорово успокаивает, и вообще чувствуешь себя так намного лучше. С другой стороны, приходится как-то уживаться с этими другими людьми, искать компромиссы, что, по крайней мере, вначале не так уж легко, хотя в результате все оказывается просто замечательно.
SR: Каковы ближайшие планы DAD?
JB: Завтра мы будем в Лондоне, делать снимки для обложки сингла. Не то чтобы у нас был полностью готовый сингл, но это совершенно новая вещь из августовского альбома, так что мы работаем сейчас над этим. Потом у нас будут большие гастроли в Скандинавии, осенью, а сразу же после предполагается, что мы едем в Германию. Это все, что нам пока известно.
SR: Традиционный заключительный вопрос Спецрадио: ваши пожелания молодым, начинающим музыкантам.
JB: Я бы сказал, что все, что вам нужно, это стараться играть свою музыку как можно больше, как можно чаще, и иметь при этом постоянную связь со слушателями, и стараться… стараться понять, что вы испытываете по поводу всего этого, как аудитория вас воспринимает. Постоянно быть в диалоге, в контакте со слушателем.
SR: Спасибо за сотрудничество. Ждем вас в России.
JB: До свидания.
Спасибо за это интервью,
Всем привет и удачи!
Июль 2005
———————————
Официальный сайт – http://www.dad.dk
Био группы Disneyland After Dark на русском
