Florian Henckel von Donnersmarck «Das Leben der Anderen» (2006)

СОДЕРЖАНИЕ

Начав свое триумфальное шествие немного–немало – а год назад и штурмом пройдясь по всевозможным западным фестам, среди которых, порывшись, обнаруживаешь Берлинале, Золотой Глобус и Оскара, «Жизнь других», с высоко поднятой головой, появилась и в столице. Сначала – на ММКФ, а затем уже и в общем прокате. Начало предвосхищающее и дающее о себе знать. Оскара в номинации «лучший иностранный фильм» мы получили, да и с тем же в Золотом Глобусе номинировались. Хочешь – не хочешь, а полет высокий. Что для немецкого кино не то что бы не свойственно, но редкостно. (А после «Knallhart» приятно вдвойне).

О чем же фильм? – спрашивает слушатель, как и всегда нетерпеливый, а мы ссылаемся на Верховена, благо и актера-то берем оттуда. Да, Себастьян Кох и да, детективная история. Никаких пустых звуков, ведь «Черная книга» и «Жизнь других» – первые на Оскара конкуренты. Хотя красавица ван Хаутен дела своего не делает, а вот фон Доннерсмарк – пожалуйста. (Что все равно непонятно, ведь Иньяриту с моралью возился куда больше). Впрочем. Фильм действительно достойный и действительно на Оскара. Что вовсе не обязует слушателя ставить на фильме штамп с пометкой «понятно», ведь понятно будет далеко не сразу.

И прежде всего – с этим древообразным Ульрихом Мюэ, который, будучи винтиком в машине, под названием «Штази», далее винтика продвигаться и не намерен. Это потом он, насмотревшись и даже вдоволь поплакав, сделает глаза раненной лани и напомнит, что у Ханеке в играх Георгом был не кто иной, да и в новом проекте о Гитлере, что на том же ММКФ, кхм, тоже. Смысл-то, кстати, именно что в этом. Уже – без аутизма, зато с большим и громко стучащим сердцем. Теперь конкретнее. Творческая пара средних лет (драматург + актриса). Восточный Берлин. 1984 год. Времена мало что тяжелые, еще и цензурные, стена стоит, а запреты на работу – что в стену горох. Четко и часто. Трудно порой не задуматься, о чем писать драматургу в его следующий раз. Хотя ждать здесь никто не намерен, а «колпаки» ставят повсеместно. «Найдите», – говорит министр, чуть не облизываясь на CMS, что, говоря простым человеческим языком, значит всего лишь «сожительница» (ну мы уже поняли, что драматурга), а Вислер (Мюэ), послушно заправив квартиру Драймана (Кох) жучками, послушно и находит. Вот правда между приказом и исполнением, Вислер до того наслушается людей других, что ни о каком «найдите» речи уже быть и не может, признаться, даже наоборот: сам же все вещдоки и спрячет, и подозрения отведет.

ФОРМА

Казалось бы: кому какое дело. И актриса, роковая, так ее растак, женщина, закончит не самым лучшим образом, и Драйман о благородстве извне не узнает, но нет. «Соната о хорошем человеке», Чайковский, примете, распишитесь. Кулаками помахали, из Штази – пинок ногой, и бедный наш, но преобразившийся Вислер разве что дворником не работает. По правде сказать, нет. Не работает. Всего лишь возится с письмами, но, согласитесь, удовольствие небольшое. Особенно после таких нервопотерь. Но-о-о. Указательный палец вверх и 1989 год. Берлинская стена падает, а Драйман находит все так долго ждавшие его материалы. Находит и ужасается. После чего, наконец, понимает, что за муха укусила его милую CMS и почему его все-таки не арестовали…

АКТЕРЫ
Ульрих Мюэ и Себастьян Кох, пускай и не совсем дуэт (даже и вовсе не), но динамика между ними такая, что волосы – дыбом и мысли – вразнос. Актеры редкого качества, к тому же – далеко не разовые. Типажей не наблюдается, так что и стереотипы не вешаем. Что же касается Мартины Гедек, то поднимаем большой палец вверх, потому что, по моим подсчетам, это ее первая всерьез значительная роль. Актриса, конечно, работала засуча рукава, но вот на мировую сцену (да еще и в таком свете) выбилась впервые. Поразительно талантливая плеяда. Спасибо за подбор.

МУЗЫКА
Музыкальное же сопровождение обсудим дополнительно. С одной стороны, музыка хороша, хотя порой – слишком однообразна, но вот с другой – немецкий язык для пения явно не предназначен. И дело даже не в том, что некие круги считают его неблагозвучным, здесь – дело вкуса, не больше, но в сценах, подобным сценам нашего фильма, уместнее были бы другие германские, или, быть может, романские языки. Говорю с точки зрения фонетики, не больше.

ОБРАЗЫ
Теперь еще кое-что. Что в последнее время уже настолько поперек горла, что и подавиться – не грех. Европа просто не перестает штамповать типаж «дерево», пометка: образ человека, страдающего практически полной отстраненностью от всего, что происходит вокруг, да и, пожалуй, внутри него. Отдавать себе отчет в том, что уместность такого приема в «Жизнь других» вряд ли стоит обсуждения и уж тем более – осуждения, как никогда нужно, но заметка о том, что пора бы уже и приостановить конвейер, тоже не повредит. Куда как легче сыграть дерево, не правда ли?

ВЫВОДЫ

У фильма малоизвестного режиссера фон Доннерсмарка поразительно американская судьба. Малый бюджет. Отсутствие спецэффектов. Не самые высокооплачиваемые актеры. А походка-то – от бедра. Да и неудивительно. Апелляции к истокам всегда пользовались популярностью. Человек, и Человек с большой буквы, – пожалуй, вечное. К тому же, у нас. Всячески напрашивается вывод, что ГДР и СССР – две стороны одной медали. Главенство партии, и во всеоружии. Не находите? Быть может, звучит несколько наивно, но глаза Вислера в заключительной сцене – лучшее тому подтверждение.

Человек человеку и человек государству.

Стоит задуматься.