“Нет возможности объяснить уроки Листа, как и описать, что это была за личность. Есть вещи, есть люди, про которых можно только сказать, что тот, кто их сам не видел, – тот ясного понятия о них получить не может. Вспоминаю, как мы, тридцать-сорок человек, молодых, беззаботных, веселых, были какие то малюсенькие, дряблые в сравнении с этим, казавшимся от преклонных лет небольшого роста, стариком. Он был каким-то солнцем, когда стоял среди нас; чувство было такое, что раз он с нами, нам весь мир – ничто, и каждый раз мы от него уходили, счастливые, радостные, с сияющим лицом, и наши губы сами собой расплывались в восторженную улыбку”. Так вспоминал о своем учителе его любимый ученик из России А.И. Зилоти.
Листу не было еще и девяти лет, когда он принял участие в благотворительном концерте, выступив с симфоническим оркестром, а в октябре 1820 года дал сольный концерт. Месяц спустя, после шумного успеха в Пресбурге о Листе появился первый печатный отзыв в газете. Этот концерт имел решающее значение в судьбе Листа: пять богатых венгерских магнатов решили выплачивать известную сумму денег, чтобы Лист мог получить профессиональное музыкальное образование. Отец, боясь отпустить сына одного, оставил службу у Эстергази, и вместе с семьей переехал в Вену. Здесь в Вене, состоялась встреча Листа с Бетховеном. Встреча, которой Лист гордился всю жизнь: Бетховен, уже глухой, был на одном из концертов Листа; не слыша его игры, он сумел угадать в нем великий талант и, подойдя к роялю, при всех, обнял и поцеловал мальчика. Учителем Листа в Вене был Карл Черни, а по композиции – Антонио Сальери.
Для продолжения учебы в декабре 1823 года Лист приехал в Париж. Однако, как иностранец, здесь он не был принят в консерваторию, и ему пришлось брать частные уроки у Фердинанда Паэра и Антонина Рейхи. После окончания учебы, следующие 12 лет проходят в Париже, где Лист часто встречается с Гюго, Жорж Санд и Ламартином. Их творчество вызывало восхищение Листа и не раз вдохновляло композитора на создание программных произведений. В это же время многочисленные гастроли Листа по всем столицам Европы в качестве пианиста-виртуоза приносят ему мировую славу.
В Париже он впервые влюбился. Это была одна из его учениц, барышня-аристократка.
Ее отец жестко прервал поэтическую идиллию, и Лист впервые понял, что его талант был для других только забавой.
В марте 1831 года Лист услышал Паганини, концерты которого произвели на него “впечатление неслыханного чуда”. Он увидел подлинного виртуоза-исполнителя. Запершись дома, он начал упорно работать над своей техникой и одновременно писать фантазию на тему “Кампанеллы” Паганини.
К этому времени у Листа возникло непреодолимое желание покинуть Париж. Решение было ускорено событием в личной жизни Листа: он полюбил графиню Марию дАгу, писавшую повести и романы под псевдонимом Даниэль Стерн. Весной 1835 года они уехали в Швейцарию. Четыре года пролетели в путешествиях и работе, и с 1838 года вновь началась интенсивная концертная деятельность Листа как пианиста-виртуоза. Поводом для больших концертных поездок послужила весть о наводнении в Венгрии. Доход от большей части концертов он внес в фонд помощи пострадавшим. К этому времени произошел разрыв Листа с Марией дАгу.
Концертные гастроли Листа в России состоялись в 1842, 1843 и 1847 годах. Здесь он дал множество концертов в различных городах, сблизился со многими русскими музыкантами. Уже в первый свой приезд он встретился с Глинкой и оценил его гений.
Во время гастролей в Киеве в 1847 году, судьба совершенно случайно свела его с замечательной, сильной духом и мистически экзальтированной личностью – княгиней Каролиной Витгенштейн, полькой и пламенной католичкой. Была Каролина женой известного русского генерала, приближенного Николая I. Знакомство быстро перешло в пылкую любовь. Княгиня переселилась в Веймар, где в течение долгих лет тщетно добивалась развода, в котором ей отказывал царь.
Всю жизнь Каролина Витгенштейн была близким другом Листа, и он посвятил ей все свои симфонические поэмы… Портрет ее всегда стоял на его письменном столе – даже когда Лист бывал на гастролях.
Весной 1886 года Лист вновь собрался приехать в Россию по просьбе своей любимой ученицы Софии Метнер. Но оказалось, что он не может на это решиться, пока не получит собственноручного приглашения от императора Александра III. И вот как он это объяснял. “Когда я концертировал в России, я был приглашен играть у Николая I; во время моей игры государь подозвал своего адъютанта и стал о чем-то с ним разговаривать. Я перестал играть; наступила неловкая тишина. Император подошел ко мне и спросил, отчего я бросил играть. Я ответил: “Когда ваше величество разговаривает, все должны молчать”. Николай I с минуту на меня с недоумением посмотрел; потом вдруг нахмурил брови и сухо сказал: “Господин Лист, экипаж вас ждет”. Я молча поклонился и вышел. Через полчаса в гостиницу ко мне явился полицмейстер и сказал, что через шесть часов я должен покинуть Петербург, что я и сделал. Вот почему я могу вернуться в Петербург только по личному приглашению другого императора”.
Вскоре Лист получил ожидаемое собственноручное письмо – его приглашали остановиться в Зимнем дворце. Но этому не суждено было осуществиться.
В июле 1886 года Лист в болезненном состоянии приехал в Байрет на очередной цикл вагнеровских спектаклей. Его убедили, что своим присутствием он подтвердит значимость великого дела Вагнера. Больной старик с трудом выполнял эту свою последнюю миссию самопожертвования. Не выдержав этой миссии, он слег, и в ночь с 31 июля на 1 августа умер. Вдова Вагнера, поглощенная тщеславной суетой проходящего театрального торжества, пожертвовала жизнью отца во славу покойного мужа. И только в последние часы перед смертью Листа, Козимира Вагнер сама осталась бодрствовать у его постели.
Здесь надо напомнить, что в последние годы жизни, обожаемый и почитаемый всем миром, Лист жил, не имея своего угла, приютившись, как почетный приживальщик герцога Веймарского, в домике придворного садовника, и большую часть времени проводил в разъездах…
P.S. Для многих своих учеников, Лист был всю жизнь путеводной звездой. После его ухода, почти всем им казалось, что эта небывалая личность и с того мира держит их под своим обаянием. Ведь родился он в год кометы, а потому он – исключительное явление.
Виктор Каширников
