Новосибирский Калинов Мост существует аж с 84го года, однако документальные доказательства его существования до 90го года сводятся к массе концертных записей, гулявших по городам и весям. Кроме того, в студийные альбомы группы, официальный отсчет которых начинается с альбома “Выворотень”, не попали песни, записанные в ранний период, да и звук у группы заметно поменялся. Несколько относительно редких номеров впоследствие были перезаписаны на альбоме “Руда”, выпущенного под занавес эпохи Калинова Моста “как мы его знали”. Морозовская сборка “Вольница” охватывает период 88-89 гг., и содержит записи, сделанные в разных местах. Традиционный подход к изданию “больших” концертных альбомов заключается в том, что с группой ездит один звукооператор, пишет на пленку немереное количество материала, а затем отбирает лучшие части и микширует всё в одну программу, которая выглядит как целый концерт. По непонятным причинам такой подход оказался авторам этого издания сомнительным, и вместо этого на двойном диске оказался набор неотредактированных песен, выдранных “с мясом” из оригинальных концертных фонограмм, к тому же, разделенных 2-секундными паузами. Диск, который есть у меня, изготовлен в Австрии на заводе SONY, поэтому всю ответственность за безалаберное редактирование я возлагаю на тех, кто готовил альбом к изданию. Слушать такую сборку тяжело, особенно учитывая музыкальную специфику группы. В те времена Калинов Мост играл незамысловатый хард-рок. Виденная мной где-то в сети формула “Black Sabath пополам с Eric Clapton” достаточно точно передает картину, но только одну лишь ее сторону. Группа действительно играла неспешный, сумрачный хард с резковатым, временами атональным вокалом Ревякина, перемежающийся тихими задумчивыми и лирическими акустическими номерами. Аранжировки были предельно просты, и в большинстве случаев сводились к теме, сыгранной на 3-4 инструмента (одна-две гитары, бас, и ударные), и полное отсутствие не только “архитектурных излишеств”, но и “скрытых течений”, которые позднее, в 90х, ярко раскрасили музыку группы. Среди инструментов выделялась опять-таки, простая, но эффективная гитара Василия Смоленцева, действительно сильно отдававшая Клэптоном, а заодно и прочей музыкой незабвенных поздних 60х, а песня “Честное Слово”, посвященная лидеру The Doors Джиму Моррисону недвусмысленно указывала на источник вдохновения. Впрочем, как я уже упомянул, это лишь часть картины. В то время Калинов Мост (как известно, место борьбы Добра со Злом в русском эпосе) был практически единственной группой, чья эстетика вращалась вокруг эпоса и чья музыка, и особенно, вокальная манера, находилась под сильным влиянием народного фольклора. К тому же, на Ревякина оказало большое влияние творчество Велемира Хлебникова, что отражалось на стилистике и лексиконе. Тем не менее, Ревякину удавалось избегать народническо-лубочных клише в лирике (чем грешит большинство деятелей, рванувших по этому пути), а также удавалось обходить стороной неизбежную, казалось, дилему “православие-язычество” в тех случаях когда дело касалось осмысления русских традиций, истории, и действительности. Дело происходило в конце 80х годов, когда еще не улеглись перестроечные ветры, и многие песни имели неслабую политическую подоплеку (“Вольница”, “Вымыты Дождем”, “порог Сорока”). Тем не менее уже в то время в Ревякине угадывался “почвенник”, и вокруг группы толпами носились люди со значками с изображением Георгия-Победоносца. Что касается собственно альбома, то записи, представленные здесь, впечатляют. Независимо от точного положения группы на мифической шкале “бездарь-гений”, и независимо от того, насколько близка она ко второму пределу, этот диск хорошо продемонстрировал тезис о том, что всё гениальное – просто. Из примитивно аранжированных, но со вкусом сыгранных номеров, большинство застревают в голове сразу с первого прослушивания, а некотороые поражают энергетикой, как например, 13-минутная версия “Вольницы”. Песни эти, кажется, нельзя испортить. Визитная карточка группы того периода, “Пойдем со мной”, исполнялась в разных аранжировках множество раз, и мне не доводилось еще услышать ни одного “провального” варианта. Немалую роль в успехе сыграл гитарист Василий Смоленцев, хороший музыкант, отлично осознающий свои способности, и при этом никогда не увлекаюшийся “лепниной”. Звукорежиссер Александр Кириллов тоже не подкачал, эффективно перенесший выступление на пленку. Если не принимать во внимание огрехи редактирования, этот концерт, несмотря на относительную “доморощенность” по современным меркам, является превосходным документом эпохи, и просто замечательным альбомом.
Д.М.
Июнь, 2003
