В самом начале 90х, зарождающаяся скандинавская блэк-металлическая сцена развивалась, следуя традициям и установкам своих предтеч, сырого трэш-метала (точкой отсчета которому зачастую служили ранние альбомы немецкой группы Sodom), нивелируя последний до гаражно-панкового звука. В этой стадии музыканты не ставили своей задачей потрясти слушателя виртуозным владением инструмента, но передать атмосферу тотального нигилизма с сатанинско-языческой подоплекой. Если искусство иудео-христианского истеблишмента ассоциировалось со светлыми красками и мелодичной, позитивистской музыкой, то на вооружение сатанистов естественным образом брался черный цвет (“black metal” – “черный метал”) и искаженные до неузнаваемости звуки электрических инструментов. Музыка, даже по сравнению с ранними трэшерами, говорилась до примитивизма 2-3 аккордов, которые, повторяясь, создавали некое подобие депрессивного и озлобленного транса. Законодателями звука, вдохновившими скандинавов, здесь выступали швейцарские Hellhamer (из которого позднее вылупился Celtic Frost), ранние Bathory, и английские Venom, название альбома 82 года последних, собственно, и дало впоследствии название жанру. Что касается законодательства звука, то “грязь” можно было при желании объяснить отсутствием элементарной технической базы, а примитивизм – отсутствием навыков (те же Venom в упомянутый период времени элементарно не умели играть). С развитием жанра, ветвь “сырого блэк метал”, хотя и сильно обветшала, но всё же сохранилась (например, Darkthrone и многочисленные последователи, упорно продолжающиеся плодиться в андеграунде). Однако под фразой “скандинавский блэк метал” в современной редакции подавляющее большинство народонаселения понимает нечто совсем иное.
Не будет большой натяжкой утверждать, что точкой отсчета упомянутой “современной редакции” является выход третьего по счету альбома группы из Бергена Emperor, “In The Nightside Eclipse”. Строго говоря, альбомы в подобном духе выходили и ранее, например, дебютный альбом Enslaved – “Vikinligr Veldi”, но именно настоящий опус вобрал новые идеи и воплотил их в жизнь с энциклопедической наглядностью. В “двух словах”, Emperor выволок блэк-металл из гаражей и подвалов и поднял его уровня искусства, от отрицания культуры – к антикультуре, явлению, еще не конформному общепринятым стандартам, но уже пожалуй, не менее масштабному нежели его “дневной” аналог. В факте выхода этого альбома можно также усмотреть предпосылку к трансформации около блэкметаллических кругов из кучки элитистов-мизантропов в целую субкультуру. Наиболее рефлексирующие субъекты почуяли неладное и “списали” этот альбом как происки попсы (разумеется, в своей системе координат), однако для этого им пришлось немного слукавить, поскольку альбом действительно великолепен.
Ересью номер один явилось привнесение в музыку клавишей на роль, выходящую за рамки нагнетающего мрак примитивного фона или незначительных интерлюдий. Здесь это уже полноценный инструмент. Однако принципиальным новшеством явились аранжировки, вызывающие у слушателя стойкие ассоциации с классической музыкой, задним числом, собственно, и вписавшие новоиспеченный жанр (называемый симфоническим блэк-металлом) в ряды искусства. Музыка скроена так, что характерное неистовое барабанное стучалово и гитарное рубилово, вкупе с душераздирающим вокалом намертво приросли к галопирующим клавишным, дав “фирменный” звук, который получился с одной стороны невероятно плотным, с другой стороны, лишенным излишней перегруженности, не позволяющей видеть за деревьями леса. Заигрывание же с классикой, в свою очередь, естественным образом подтолкнуло музыкантов к усложнению композиций и аранжировок, что также не вписывалось в каноны первобытного блэк-металл. Лирика альбома, от невнятного полуграмотного бормотания поднялась до вполне литературных опусов (начисто, правда, лишенных рифмы, но при маниакальном скандировании, зафиксированном на этой работе, рифмой можно было и пожертвовать). Однако, несмотря на попрание большинства канонов жанра, альбом, оставаясь приверженным “черной” эстетике в целом, всего лишь поднял блэк-металл на качественно новый уровень.
Культовости этого опуса способствовало еще несколько факторов. Как зачастую происходило с другими блэковыми группами, Emperor являлся формацией с непостоянным составом, вращавшимся вокруг дуэта Vegard Tveitan (Ihsahn) и Tomas Haugen (Samoth). На этом альбоме им помогали еще две довольно культовые личности, некто Terje Vik Schei (Tchort), позднее замеченный в доброй дюжине коллективов от Blood Red Throne до Green Carnation, и барабанщик Bard Eithun (Faust), отсидевший недавно 8 лет за убийство пытавшегося “отснять” его гомосексуалиста. Во-вторых, альбом стал хрестоматийным еще и потому, что на добрую половину состоит из невероятно сильных номеров; такие песни, как “The Majesty of the Nightsky”, “I am the Black Wizards” и заключительная ода “Inno A Satana” являются не только одними из лучших композиций “императоров”, но и нетленными классиками жанра. На этом диске множество факторов, составляющих художественную ценность альбома, сложились однонаправлено, и этот без малого 50-минутный opus единолично определил ныне неимоверно разросшийся жанр; все до единого приемы, использованные группой при написании песен мгновенно превратились в непреложные клише, без которых не обходится 70% сегодняшних блэк металлических, и уже не только, альбомов.
Как зачастую бывает в подобной ситуации, группа в одночасье создала шедевр, выше которого ей не удалось подняться до самого момента распада (в 2002 году). Некоторые группы в своем творческом развитии пошли дальше (те же Enslaved, из которых “императоры” увели барабанщика Трима Торсона в середине 90х). Является ли этот альбом лучшим в истории жанра? Вопрос спорный, хотя множество любителей ответят на него утвердительно. Однако, он несомненно является одним из считанных “поворотных” альбомов, и всем, кто интересуется этой сценой, иметь его копию необходимо.
Д.М.
Август, 2003
