Был здесь я на Горбухе, скажу вам, легендарный рынок стал неузнаваем, не то, что 5-10 лет назад. Гигантский склад, где представлены все самые крутые игроки в музыкально-компьютеро-кино-телефоннной индустрии, чего только нет. А вот родной дух старой толкучки окончательно исчез. Разогнали дедов-меломанов, выменивающих друг у друга антикварные релизы, нет там уже не споров, не дискуссий, как бывало раньше, сплошные хлянцевые витрины, продавцы дергают за руки, тащат чуть ли не волоком к своим лоткам и витринам, прямо как на базаре в Турции или в каком-другом Египте, лишь бы обуть да впарить, а спросишь у него что-нибудь такое-этакое, никто не хера ничего не знает, торговцы поражают своей некомпетентностью. Интерес к музыке и к кино у людей, чувствуется, идет на спад.
Понакупил новинок, некоторые уже представил, а вот ещё работа, тоже музыка, говорят, тоже песни. Долго решал, кого купить, была проблема выбрать между пост-бальзаковской, голосистой, у которой « в небо ноги» Ирины Аллегровой и молодой рублёвской жар-птицой Милой Митволь.
Запирсингованный панк-рокер – один из последних ветеранов рынка, продавец порекомендовал.
Говорит:
«…это же жена этого, как его, нашего вещающего мутную правду Олега – борца по соблюдению экологической чистоты и порядка на земле рассейской…»
Пока, значит, муж воюет с бюрократической гидрой по засеранию окружающей среды, ведёт программы на радио, пишет обличающие статьи в журналах и газетах, разъезжает с инспекциями по стране, его жена Мила Митволь записывает песни, тратит заработанную им кровью и потом «зарплату» в студиях, даёт на лапу аранжировщикам, композиторам, клипмэйкерам, стилистам, домохозяйкам, нянькам, дворникам, поварам, водителям, садовникам, и даже мне теперь денег должна.
А куда ей ещё бабло животворящее складировать, итак всё уже куплено давно, дом наполнен добром словно чаша Грааля.
Альбом очень серьёзен в посвящении, на развороте написано «Маме» с большой буквы. Здесь можно понимать двояко:
– спасибо родная мамуля, что ты меня такую породистую, удачливую кобылицу родила, но тогда надо бы и папу упоминуть, ведь он тоже приложился,
– или же случилось то, что случится когда-нибудь с каждым из нас, тогда почему эта Мила сидит в хламурном прикиде на босу ногу на фоне галлюциногенных граффити на красном кабриолете с открытым верхом, вся такая расфуфыренная, в постановочном, эротичном ракурсе, не понятно, скромнее тогда надо быть.
Цитаты из комментариев певицы слушателю:
«… в этом альбоме мои чувства, мысли, переживания, моя душа…»
Коротко пройдёмся по этим авторским рудиментам компетентности:
«Я буду ждать» – заглавная песня, стилизованная под Н. Ветлицкую, толи о муже, толи о еще ком-другом. «…сила – ты и я…» – утверждает певица.
Каждая песня описывает личный внутренний опыт Милы Митволь, то она скучает по вечно работающему мужу («Ностальгия»), то она переживает об отсутствии друзей («Звонки без ответа»), то она в депрессии и тоске («Жестокий роман»), то она сексуально не удовлетворена и по-женски несчастна («Дай огня»).
Смешная, искренняя, ироничная песня о самой себе («Кукла Дура»), если так, неужели это оговорки по Фрейду, неужели автор тонко кодирует и шифруется как глубоко законспирированный резидент во вражеском статусном Рублевском стойле. А может она и не Мила Митволь, а Клара Цеткин, и Олег не Олег, а роковой факт её биографии, и этим альбомом она даёт понять ему, что в их отношениях не всё так просто, и что тот рыженький под Костолевского, что возил её на багажнике своего велосипеда в школе ещё приедет за ней и заберёт в свою хрущевку в Черемушках, а она будет читать ему свои стихи взахлёб до утра, а затем с палаткой в горы петь туристические песни у костра и глазеть на звёзды.
А может здесь ещё серьёзнее, может здесь конфликт поколений, может здесь семейная трагедия, и этот диск – послание родным и близким, некий вскрывшийся чирий, фиксирующий непримиримые отношения между мужем и тёщей. Ничего непонятно, прямо не музыка и песни, а какой-то кроссворд…
