Данный текст – существенно откорректированный версия статьи, которая выходила ранее. Редакция приносит свои извинения, что мы не могли сделать этого раньше. Кроме этого, мы приводим этот текст вновь по многочисленным просьбам наших читателей, которые буквально завалили письмами редакцию с просьбой продолжить тему.
Disclaimer: данный текст ни в коей мере не претендует на объективность и полноту информации по теме, являясь частным мнением in folio.
Само выражение «израильский-русский-рок» как-то тоскливо подпадает некоей неопределенной оксюморонности и чуть ли не безродной космополитичности своего инициального природообустройства. Тем не менее, это совсем не так. Феномен «рока»-на-русском-языке уже вполне осознанно бытует в здешних палестинах, ведет свою хронологию если не от ноевского Потопа, то, по крайней мере, с самого начала Массового Исхода русского еврейства в Государство Израиль. Как таковой, израильский «русский рок» апофеозно возник в самом конце 80-х – начале 90-х с приездом массовой еврейской эмиграции из тогда еще Советского Союза. Приехавшие молодые люди привезли все то, что у них было – революционно-пафосные настроения так называемой «перестройки», оптимизм вкупе с надеждами на иную жизнь, ну и, конечно, что принято было в то время называть «русским роком» – все записи рок-восьмидесятых они знали наизусть, и именно эта музыка занимала умы подростков. Каждый из них хоть на секунду когда-то был алисоманом, знал наизусть с десяток песен БГ, цитировал Майка и Башлачева и умел бренчать на гитаре пару боевиков ДДТ. Самые молодые из них слушали Егора Летова, Янку и прочую сибирскую тусовку и были, конечно же, отчаянными нигилистами.
С одной стороны, их всех отличало желание интегрироваться в израильскую среду, с другой стороны – бунтарский дух, получающий выход в самом простом, что все они могли делать – сочинять музыку, на тех самых доступных трех-четырех аккордах, на которых играли все их кумиры. Выросшие в мраке «совка» и воспитанные именно на русском роке 80-х, не зная толком, увы, ни одного из иностранных языков (не говоря уже об иврите) естественным и наиболее легким способом самовыражения для них были песни на их родном – русском – языке. Израильские реалии в текстах русско-израильских рокеров отложатся (да и то не всегда) уже несколько позже, а пока, на первых порах, тексты все были смысловой калькой с того, что они знали и любили в советской рок-культуре 80-х.
Десятки, если не сотни, групп на – в ту пору – несколькосоттысячное русскоязычное население, образовывались чуть не каждый день, и так и канули в Лету, толком не оставив даже следа в виде воспоминаний или записей. Кто-то вернулся в Россию, кто-то погиб, кто-то оставил занятия музыкой и ушел с головой в семью/работу – так или иначе, пятнадцать лет истории русского рока в Израиле оставили истории не так уж много имен, которые могут вспомнить люди, не сопричастные явлению. “Русское гетто” в Израиле этом смысле мало отличается от любой эмигрантской среды в любой стране (разве что численностью), поэтому в общем о “русском роке” в еврейской стране следует говорить прежде всего как о явлении маргинальном. Из этого не следует вовсе, что маргинальная культура не может выплеснуть на свет Б-жий что-то действительно новое и доселе невиданное, но пока, к сожалению, о чем-то таком говорить не приходится. А та музыка, что в немалом количестве выплескивается энергией молодых русских ребят, может в лучшем случае конкурировать с российскими музыкантами, но, увы, на что-то обособленное и оригинальное претендовать на данный момент не способна.
Часть же групп, выросших в русской среде, отнюдь уже нельзя было назвать в полном смысле слова “русскими” командами – все они росли уже не на отчасти пафосном и интеллектуально-текстуально построенном(как своего рода продолжение КСП-традиций) пост-сов-роке, а ислючительно на западной музыке. То, что играли и играют такие группы, отличается прежде всего качеством подачи материала – извечная русская халява и неумение играть на инструментах тут уже не пройдет, чтобы заполучить слушателя бунтарских текстов и имиджа уже не было достаточно.
Так играли профессионалы вроде GARDEN OF EDEN, объездившие немало стран с гастролями. Такими были иерусалимцы Ausweis, одна из немногих “русских” групп, прославившаяся главным образом, как это ни странно, совсем не на русской улице. Так играют и ее осколки из этнической бригады Shoom. Такие же и хард-коровцы Rabies Caste, подписанные на известном британском металлическом лейбле Earache Records. Сюда примыкают и совсем молодые ребята из рокабильных Molly Coddles, ну, и из экстремально-авангардных Kruzenshtern & Parohod, и множество других команд, отошедших от культуры русского гетто, и влившихся с той или иной долей успеха в интернациональную рок-культуру. Список можно продолжать еще очень долго, но так или иначе, к русскому року как к таковому (в смысле Традиции и Слова) все это имеет весьма малое отношение.
Своеобразной “смычкой” между русскоязычной рок-музыкой и профессиональной качественной группой западного образца стала хайфская “Заир”. «Заир», собранный гитаристом А.Палатником где-то в самом начале 90-х стал фактически первой по-настоящему популярной русской группой Израиля, на концерты которой ходили и нерусскоговорящие израильтяне в (относительно) немалых количествах, при том что группа писала только русские тексты. Музыка представляла собой весьма лихо закрученный интеллектуально-авангардный панк, сыгранный мастерски и весьма экспрессивно – среди русских групп того времени в плане профессионализма и сыгранности музыкантов конкурировать с группой не мог никто. Мало того, практически каждый из участников группы параллельно имел по меньшей мере один собственный проект. И именно из «Заира» позже выкристовалась, пожалуй, сама неординарная группа русского Израиля – «Модель для сборки» ( «Modelo Para Armar»). Название не только не зря отсылает к Кортасару, горячо любимому в пору создания группы всеми ее членами, но и наилучшим образом демонстрирует экспериментальную сущность их модуляционно ассоциативной музыки. Начиная под безусловным влиянием питерского «АукцЫона», группа сформировала собственный стиль, сочетающий психоделию, панк, джаз и авангард. Позже, продолжая экспериментировать, группа пришла к более четкой форме, сочетающей альтернативный рок с жесткой ритм-секцией с электронной «подложкой», при этом .не переставая экспериментировать. Их шоу менялось от выступления к выступлению и всегда было продумано вплоть до мелочей.
В Хайфе, вокруг “Модели”, “Заира”, да и вокруг хайфской студии Вадима Ягмана, позже вернувшегося в Россию и переигравшего там с неимоверным количеством групп, в том числе с “Маркшейдер Кунст”, однако, «ТВ-засветившегося» в роли развеселого трубача в давнишнем клипе Кристины Киркоровой-Орбакайте «Это вам не баскетбол!!». В общем, создалась своеобразная рок-тусовка, и фактически она и была центром всего интересного, что было на русской сцене Хайфы (да и не только Хайфы!) весьма долгое время.
Примерно в 2000-м году группа канула в лету, так и не получив того резонанса среди публики, который необходим, чтоб группа продолжала существовать не только в мыслях участников. Время от времени кто-то из бывших участников этой команды называет концерт одного из осколков группы (а у каждого из музыкантов после распада появился по меньшей мере один сольный проект, самый известный из них – «17 МИГов весны») именем «Модели», но за этим не кроется ничто большее, нежели желание собрать публику на когда-то гремевшее имя. Неутомимый «центровой» персонаж музыкальной Хайфы – Женя Кларанс всё мечтает выпустить старые записи «Модели», а персонаж по имени «Бум» (не путать с Джойсовским Блумом) всё время говорит о том, что когда-нибудь соберет «классический» состав, чтобы записать все былые «хиты» в студии, но, по всей видимости, ни того, ни другого никогда уже так и не произойдет. Их время, время былого (бытового) оптимизма и молодости свежей российской «алии», к сожалению, видимо, безвозвратно ушло.
В Иерусалиме же тусовка была сильно смещена в сторону панк-рока в русско-сибирском его понимании, и законодателем творящегося там были весьма многочисленные адепты Егора Летова. Центральными фигурантами там были весьма одиозные в то время личности – иерусалимские лифт-тусовщики Алекс ( КАМЫШНЫЙ) Мух и Эдик (Семенов) Пчёл. Мух вел довольно активную жизнь тусовщика – играл в несметном количестве групп, выпускал самиздатовский анархо-синдико-психоделический журнал с многозначительным для ивритского уха названием “Хомер”, печатался в разнообразных окололитературных журналах, интимно «салонно» общался с Мишей Гробманом (отцом Израильско-русского Фу-туризма Мух (не путать с Осом или Птахом) организовывал многие панк-концерты и даже впервые привез с концертами в Израиль своего незабвенного кумира – Игоря Федоровича Летова. Муха же детищами были также и группы «Эпидемия А» (где помимо него также играли Эдик Пчёл, а также Лайбах “Бум” Блумштейн и Руслан “Бом” Бломштейн из хайфских «Модели» и «Заира»), «Анархический батальон» и прочие околопанковские совместные проекты упомянутой тусовки. Так описывает Павел Лапидус первый увиденный им концерт «Эпидемии А» и, так сказать, «саундчек»:
«Я думал, они над нами издеваются, но оказалось, что они на самом деле так играют, и лучше не только не могут, но и не хотят! Во время “разогрева” лидер “Эпидемии” Алексмух возмущался тем, что у гитариста Глюка настроена гитара. Глюк, чувак неопределённого возраста, с хайром, бородой и совершенно безумным взглядом, робко оправдывался тем, что иначе два единственных аккорда, которые он умеет играть, не звучат. На что Алексмух авторитетно заявил, что “панки должны играть на расстроенных гитарах”, и начал крутить колки… Затем была “Эпидемия”. Название вполне соответствовало и музыке, и обстановке в зале. Многочисленные панки и им сочувствующие немедленно упились до чертиков дешевой трёхшекелевой водкой и “хомером” – смесью этой самой дешёвой водки с Кока-колой в пропорции один к одному. По залу начали летать ни в чём неповинные пластиковые стулья. Алексмух сбегал в зал с микрофоном, и пел оттуда, вихляясь с прогрессивно настроенным народом, что должно было обозначать пого. Выглядело и звучало это до невероятности безумно. Безумие продолжалось больше часа, и неизвестно, когда бы оно кончилось, если бы их буквально под руки не увели похмеляться.»
А в Хайфе адептами сибирского рока были лишь сумасшедший «Адольф» вместе с его «Госпланом», где также играл вездесущий «Бум» из «Модели».
Несколько позже все тот же «Бум» собрал, пожалуй, самую удачную группу русского ядреного панк-рока в Израиле – «Стена Срача».
Отдельно хочется упомянуть и такого достаточно эпизодического для Израиля, но совсем небезынтересного и даже в какой-то степени весьма характерного персонажа, как Эрик Флешлер. Попыхивая травкой и прихлебывая потрвейн попеременно с водочкой, вечно расслабленный Эрик умудрялся сочинять совершенно потрясающие стихи, исполняя их порой (если был совсем слегка навеселе) не менее гениально, с непередаваемыми настоящими уличными интонациями. Среди прочего, им на концертах регулярно исполнялись песни на стихи уже упоминавшегося выше московско-израильского футуриста Михаила Гробмана и “Парад идиотов” на стихи представителя смежного с гробманским лит. направления – покойного Генриха Сапгира. Ввиду постоянной расхлябанности и сумбурности, наш Эрик не то что не сделал ни одной записи (это, как представляется мне, дело совершенно нереальное), но и не был даже способен собрать себе нормальный состав.
Весьма показателен незначительный эпизод с закрывавшимся было клубом на улице Саламе, что в Тель-Авиве. Пытаясь хоть как-то спасти ситуацию, безумный хозяин клуба, коренной израильтянин, пригласил к себе в качестве арт-директора не менее безумного, но вездесущего Эрика. В те дни забредший случайно прохожий в “офис” клуба, мог застать совершенно потрясающую своей красотой сцену: Эрик с ногами на столе, пересчитывая в уме мифические деньги, доставал из ящика очередную порцию гашиша, и говорил тем временем о предстоящем неизбежном процветании, в то время как в расписании клуба на текущий месяц зияли вечные черные дыры. Тем не менее, в этот недолгий период работы клуба под эриковским начальством успели переиграть почти все русскоязычные составы, пока драка, устроенная панками, не привела к окончательному закрытию клуба и справедливому выставлению Эрика на улицу.
Уже в 2002-м наш герой вновь оказался в России, прожив в Израиле всего лишь несколько буйных лет. В прошлом году Умка (Аня Герасимова) своими силами выпустила не самую удачную запись Эрика с их совместного акустического концерта (Эрик и Умка «Корпорация монстров», на лейбле «Отделение Выход»), но на этом, видимо, теперь уже российский след безумного Эрика обрывается. Вполне возможно, что до новой ре-эмиграции в Израиль.
Стоит, наверное, так же прихотливо и вкратце выборочно пробежаться по нескольким другим тм-группам, представляющим современную израильскую русскоязычную рок-сцену.
«Дорога Джонго» по праву считается чуть ли не лидером, “лицом” всего русского рока в Израиле, заслуженно неся звание самой профессиональной русскоязычной группы. Собравшись в 98-м, уже через два года ребята на свои концерты собирали пусть и небольшие, но полные залы, при этом группы играла и играет музыку не совсем обычную, достаточно сложную структурно и мелодически. А уж профессионализму музыкантов на сцене могла бы позавидовать любая местная команда. Послушав же несколько трэков с их сайта, недоуменный слушатель может поинтересоваться, почему эти достаточно милые, но с немного неуклюжими текстами, песни, под несомненным влиянием всех столпов российской рок-музыки (в особенности – “АукцЫон” и “Калинов Мост”), завернутые в арт-роковые и фолковые клише, считаются лицом местной сцены? Все очень просто – именно потому, что таково, к сожалению, и лицо всего нынешнего русского рока в “Святой Земле” – милое, симпатичное, но ни чуть не выделяющееся в толпе подобных ему.
«Сионизм» – даже название их, осмысленно ли, созвучно летовскому «Коммунизму» – эксплуатирует идеи их кумиров – великих Егора Летова (ГО) и Сергея Жарикова из ДК – как в том что касается текстов, как общей концепции (панк по редимедийному принципу «сделай сам»). Получается у них довольно корявый и неумелый коллаж из эксплицитно инфантильных текстов, вдохновленных все теми же: Летовым и ранним Жариковым (“Сионизм” даже играет несколько каверов ДК), помноженный на израильские, главным образом -политические, реалии и перманентный стёб над бывшими рок-кумирами.
Вот весьма характерный пример их “текстов” в духе ДК-инспирированной мудулюсной Игры-на-понижение, экзерсис столь необычно-радикальный, что, наверноЕ, стоит его привести полностью:
Попа Шевчука
Я хотел бы отъ…ать Шевчука
Отпендюрить его в попу слегка
А потом чуть отдохну, полежу
И ещё разок ему засажу
Не думайте, что я являюсь пидарасом
Но с детства обожаю бородатых мужиков
Мне чуваки из “Зет-Зет Топа” снятся часто
К тому же очень нравятся Летов и Тальков
Кому-то надо много-много денег
Кому-то надо счастье навека
Кому-то хочется быть президентом
А я желаю попу Шевчука
Я сразу бурно семяизвергаюсь
Лишь “Что такое осень” зазвучит
Хоть повторяю: Пидарасом не являюсь
Но х… на исполнителя стоит
Кому-то нравятся груди Чечерины
Кому-то нравится Земфира-доска
Кому-то нравится попа Лагутенко
А мне нравится попа Шевчука
(ср. украинскую версию:
Дупа Шевчука
Я хотів би пограти Шевчука.
Відпердолити його в дупов злегка.
А потім треба трішечки спочити
Та знову в Шевчукову дупу свого коника встромити.
Не думайте , що я є голубий,
Але з дитинства полюбляю бородатих парубків.
До того ж легіні із Зі Зі Топу сняться часто…
Подобаються також Лєтов і Тальков.
Комусь потрібні гроші, та й багато…
Комусь потрбна слава на віки.
Хтось хоче бути президентом…
А я бажаю дупу Шевчука.
Приспів
Дупа Шевчука, дупа Шевчука
Я так бажаю дупу того Шевчука
Дупа Шевчука, дупа Шевчука
Мій коник знову в дупов Шевчука
Я зразу моцно сі кінчаю…
Як тільки “что такое осень” зазвучить…
Хоч знов скажу,що голубим я не являюсь…
Мій пуцька все ж на вуйка Юрія стоїть…
Комусь подобаються Чичеріної груди
Комусь подобається та Земфіра як дошка…
Комусь подобається дупа Лагутенки
Мені ж подобається дупа Шевчука.
Приспів
Дупа Шевчука, дупа Шевчука
Я так бажаю дупу того Шевчука
Дупа Шевчука, дупа Шевчука
Мій коник знову в дупов Шевчука.
Skryabin 2002 рік.(не плутати з гуртом.)
Интересно, что думает о таком недвусмысленном «кадреже» сам Юрий? Есть ли у ребят шансы пленить жесткое сердце тяжелого уфинского мужика? Вряд ли…
Играть же на инструментах из “Сионизмов” никто не умеет по понятиям даже панковским, но и самим музыкантам, и их публике это не так уж и важно.
Одно из немногих приятных исключений из потока достаточно скучного и вторичного для российских, непредвзятых, ушей израильского русского рока – это Илья Кутузов и его детище “Южный Фронт”. Сам Кутузов начинал с песен, максимально приближенных к КСП жанрово, не раз выступая на различных каэспэшных тусовках и сборищах. Играя еще с конца 80-х преимущественно под акустическую гитару, а иногда и с различными недолговечными составами, будучи человеком исключительно незаурядным, максимально открытым ко всему интересному, общительным и даже по-хорошему всеядным, он в конце концов собрал себе постоянную группу из первоклассных музыкантов (поименовав оную попутно как «Южный Фронт»), максимально соответствующую жизненно и стилистически его безумной голове, в которой бытует вязкая каша. Тексты Ильи порой напоминают стихи Майка Науменко, обернутые в фольгу блестящих цитат из классики рок-(и не только “рок”)музыки советских времен, придавая тем самым шарм постмодернистской конфеты своим и без того броским дворово-бытовым песням городского рок-шансонье. Сам Илья ехидно называет свое творчество словцом “хип-хоп джаз”, но ни джаза, ни хип-хопа в привычном понимании вы здесь не услышите при всем желании (если, конечно, не считать хип-хопом стилизованный речитатив Кутузова, декламирующего свои весьма незаурядные именно рок-тексты с немного издевательской и как бы надменной интонацией).
я одиноко бреду по авеню маталон к востоку аллах к западу вашингтон
мелкие деньги медленно падают на мостовую из моих панталон
этот город это аялон
нажми на тормоз это аялон
садись на поезд хайфа ашкелон
посередине будет аялон
это приморский город чёрных мацотыклистов это город продавцов конопли
это город обсаженных программистов производителей массовой фальшивой любви
этот город окутан интернетом интерполом в этом городе есть и тюрьма и банк
этот город торгует бриллиантовым димедролом здесь однажды на параде угнали танк
этот город хранят пограничники джаза дыханием вечной живой петли
их аккорды вплетаются в лунные фазы через млечный фарватер в хамсинной пыли
это город утоптанной копоти неутолённой похоти помятых стальных столбов
это город самых разнообразных посетителей одних и тех же публичных домов
этот город всё время повёрнут спиной к восходу он явно предпочитает закат
в этом городе пьют холодную воду когда в организм введён препарат
если тебе этот город не нравится ты запросто можешь пожаловать вон
любая дорога из этого города пересекает шоссе аялон
этот город это аялон эхо вавилона эхо лонасион
С музыкой у “Южного Фронта” тоже не все так просто – драйв настоящей рок-н-рольной команды перемежается с намеренными ловкими полистилистическими цитатами, превращающими простую, казалось бы, песню в стилизованную постмодерновую заначку, которую уже “умный” критик должен раскладывать по полочкам, вспоминая и выдумывая стилистические термины на совершенно пустом месте – “лаунж”, “хип-хоп”, “олд скул бруклин”, “фанк”…. УвЫ, увы… стиль Полководца бежит этих дефиниций. Рок-н-ролл – может оказаться удобным и крайне емким словом, лучше всего характеризующим то, что на самом деле делает Илья с группой.
Может быть, имеет смысл дать несколько измышлений относительно израильской русскоязычной рок-публики, как о естественной части описываемого неми феномена. Стоит заметить, что, как нам кажется, произошел своего рода эффект эмоционального консервирования вкусов из-за отрыва от российских реалий и ощутимой обособленности русскоязычной рок-музыки в Израиле – вкусы как публики, так и музыкантов, чудесным образом оставались практически неизменными, видимо на это работала своего рода эмигрантская ностальгия. При этом очевидно, что подверженности модным в это время в России течениям не наблюдалось – люди продолжали любить признанные российские коллективы (для каждого свои – до момента эмиграции). Невероятно, но факт: ни одна из искусственно раскрученных российских звезд не выдерживала и не выдерживает здесь конкуренции против любой из рок-легенд 80-х. Но недавнего времени, когда выросшая на роке 80-х публика уже практически перестала ходить на концерты, а публика в основе своей стала состоять из молодежи, приехавшей относительно недавно и привезшей с собой свои новых рок-идолов, искусственно раскрученных российским поднявшимся шой-бизнесом – до этого совсем недавнего времени публика словно законсервировалась в своих романтических 80-х. И в то время как российское «взросление» прошло относительно быстро – израильская публика была – и это отмечала жалеко не одна из приезжих звезд – гораздо доброжелательнее российской, словно оставшаяся в тех самых буйных советских 80-х.
Помимо “своей” публики, подспудно, «русский рок» в Израиле со временем обрастал и своеобычной сетевой тусовкой. Первый сайт по теме появился в сети во второй половине 90-х руками Павла Лапидуса «Громозеки», одного из деятельных участников израильских рок-событий тех лет. Видоизменив его к 99-му, Павел совсем забросил проект, но на его страничках и теперь можно найти личную, пристрастную и немного наивную, но крайне живо описанную Павлом историю израильского русского рока тех лет.
Чуть позже программист Вася Хачатуров создал лист рассылки, посвященный русскому року. Сейчас практически мертвая, еще несколько лет назад она жила действительно бурной жизнью – флеймы в ней достигали до 100 сообщений в день, а количество активных участников исчислялось несколькими сотнями, что в ту пору развития интернета было достаточно внушительной цифрой.
Помимо этого, примерно в это же время вечный энтузиаст Лёня Улицкий начал вести сайт, где можно было найти афишу актуальных выступлений и отчеты о наиболее интересных событиях в израильской рок-жизни. Со временем сайт оброс главным образом деятельностью фирмы «Auris Media» (постольку поскольку Леонид – один из ее создателей), но тем не менее, и по сей день это чуть ли не единственный в стране ресурс, на котором отображены наиболее интересные концерты в жизни русского рок-Израиля, включая как местные команды, так и заезжих гастролеров, и держится это только на энтузиазме автора .
И, наконец, чуть больше года назад Марк Игнатовский, большой фэн Юрия Наумова, неоднократно устраиваший своему кумиру концерты в Израиле, и лидер канувшей в лету группы-однодневки «К.П.З.»(выступала всего несколько раз, не имеет студийных записей), создал ресурс, от корки до корки посвящённый израильскому «русскому року». Это действительно на данный момент самая полная антология того, что происходило здесь на русской сцене, здесь есть всё – и музыка, и общение, и информация, и история всех «русских» группах, когда либо базировавшихся в Израиле. Но времена, как говорится, видимо, ушли. На форуме сайта тусуется в основном одна и та же кучка музыкантов, а оттого место более всего похоже на место сбора маргиналов, что, похоже, на данный момент, отражает положение вещей в русскоязычной рок-тусовке, где музыканты в основе своей действительно варятся в собственном соку, а изменить это положение вещей, видимо, под силу лишь сказочно возникшему таланту, который сможет обратить и на себя, и на всю тусовку внимание давно заскучавших, отвернувшихся и растворившихся в местных реалиях потенциальных «зрителей».
Формат данной статьи не позволяет остановиться еще на многих безусловно достойных русских группах, которые существовали в Израиле на протяжении последних 15-ти лет и существуют до сих пор. Всю остальную информацию можно легко почерпнуть на ресурсе: www.rock-club.org. Из наиболее «небанальных» названий здешнего пантеона рок-«звезд» отметим такие эвристические перлы их создателей как: Гной и Сало, Злые куклы, Моральные Уроды, Новые НеРусские, Обосранные богом, Пиламолоток, Тайна и сестра ее Красота, Dead Beats, Deface, Анархический Хумус, Анус (экс-Вазелиновая Жопа), Зона Поражения, Красный Шарик, Полет Осла, Содомированный Помидор, Стена Срача, Третье полугодие, Peregrin Krol, Shie Zablud Trio, Romanian Strike как и многие другие.
Повествование завершим замечанием о бышей израильской, затем австралийской, а ныне широко известной российской поп-группе Би-2. Многие здесь еще отлично помнят, как начинали эти ребята, как играли они на иерусалимском рок-фестивале, и как вдруг «сорвались» в Австралию. Оставим их нынешнюю российскую карьеру поп-звёзд, а вместо лишних слов приведем весьма красноречивый рассказ (появившийся в свое время в расслыке Васи Хачатурова) израильтянина Максима Шкляра, случайно посетившего их концерт в Австралии в 1998-м, уже после воссоединения там группы:
«Я нахожусь уже 5-ый месяц в командировке в Мельбурне, и когда-то еще в начале мне захотелось почитать чего нибудь ностальгического, хорошего, да еще и на своем родном языке. И отправился я на поиски «русской интеллигенции в эмиграции». Нашел-таки. Нашел я здешне-русский центр культуры: видеотека, музыка и книги. Опишу немного репертуар: сериалы… разные… (я думаю, все), по пару серий на кассете. Пользуются огромным спросом. Ну и для приличия немного попсы и порнографии. Из музыки: последнее слово русской попсы…Выступали они в каком-то пабе. Зная Мельбурнские пабы и их репертуар (отдельная история), мне представлялся очередной милый вечер.
Начну издалека – публика: такого безвкусия я не видел даже в Беер-Шеве,, такой псевдороскоши не найдешь в Лоде, и такого снобизма не встретишь даже на этом листе рассылки. Все заняты сплетнями, интригами, подсматриваниями и подслушиванием до такой степени, что подобные действия наших иерусалимских товарищей кажутся наивнейшими. К музыке никто никак не относился, кроме местного бармена, который в перерывах между приставаниями ко всем мужчинам, еще и тащился от музыки, приговаривая “если слова так же хороши как и музыка, так это вааще. Теперь немного о самой группе: мне не пощастливилось познакомиться с советской попсой, но мне почему-то всегда казалось, что Ласковый Май должен быть много лучше. Бездарная, никакая музыка, слова типа «ты моя ласточка, я твой цвето-то-то-чек»…
Внутри города Мельбурна, богатого культурой, хорошей музыкой, хорошими пабами и красивымы женщинами, есть небольшой, вонюкий Бердичев. И в этом самом Бердичеве есть одна группа… Ladies & Gentlemen: Би-2!»
P.S. от Д.И.
Как говорят в таких случаях «жизнь удалась». Снимается эстетический клип, где участнику группы почти удается коснуться эротических губ утомленной михалковским солнцем нордической Ингеборге, дорога становится настоящим, блин, Домом, а Любви – все места покорны. Не беда, что гнусавый прононс сильно смахивает на Мумийтроллевские бормотания, а группий саунд болезненно «считан» с заппадных архаических оригиналов, все это не так ужж и важно. Ведь полковнику по прежнему не пишет Гарсиа Маркес, ему не пишет, между тем, и Шура из Би Двух, не путать с Шурой, просто Шурой.
Тексты «шуры» немногим лучше некоторых текстов, которые может петь, скажем, упоминавшаяся выше (весьма нами уважаемая) группа «Модель для Сборки». При тоМ, что у Шуры есть определенное Преимущество – тотальное отсутствие Пафоса, который порой неконтролируемо брызжит из спорадического вокала означенного хайфского коллектива.
Главная же, как нам кажется, проблема экзистенциального «провисания» и «не состояния» израильской «русской» (музыкальной) культуры состоит в том, что ее (культуры) базисные элементы так и не сподобились расцвести буйным, достойным их изначальных доисторических Амбиций Цветом. Так происходит в Литературе, которая превращается не во что иное, как в избыточный довесок Московии-Метрополии – пролегомены ее существования зафиксированы
Но, в плане Музыки – не находится здесь истинных продолжателей дела, скажем, покойного Капитана По благому Расположению Звезд в Израиле существует Великий Музкант Современности – Вячеслав Ганелин, чьи перформансы иногда потрясают сердца и умы немногочисленных израильтян, пришедших, по недоразумению, на его концерты. Однако, жизнь израильского «фри» крайне проблематична. Те, кто (феоретически) МОГ бы ее каким-то образом обустроить – например такой соратник Сергея Летова и Капитана как Михаил Агре: пребывают в перманетно-гнетущих заботах о Хлебе Насущном, без каких бы то ни было Реальных Надежд выбраться из этого неудобного состояния.
Перспективы русской мукзыки в Израиле, таким образом, оказываются весьма туманными.
Для Специального радио
2004
Текст написан при непосредственном участии Дениса Иоффе.
