Есть здесь такое божество, которое зовут Ёптыть. На самом деле, все праздники в этой стране посвящены Его культу и тот, который празднуют в начале января – самый главный. Шизоиды бухают, истероиды взрывают петарды, основная масса населения делает то и другое – и всё это во славу Ёптытя. Во славу Ёптытя заливают глаза и затыкают уши, люди убегают от реальности, но она все равно приходит в дом. И, когда реальность приходит в дом, народ произносит одно-единственное слово: «Йооо-ооопть!» И начинается т.н. Бодун. Выкладывая текст по заявкам трудящихся, хочу заметить, что он датирован 1998 годом, хотя представляет собой совершенно свежий материал, за основу которого взят реальный доклад в рамках одного из заседаний вполне реального тогда Комитета по Геополитике ГД. Зачем оставлять старую дату и старое название совершенно новому тексту? Для конспирации. Ведь многие могут подумать, что это т.н. «План Путина», а подходить к таким вещам надо вдумчиво, т.е. с Бодуна. Месяц с самыми длинными ночами, безусловно, – лучшее время для этого. Ровно десять лет назад на троне сидел еще Ельцин, а вот прогнозы мои, как видите, оправдались целиком. Про музыку, здесь, правда, всего два абзаца. Тем, кто хочет про музыку, рекомендуем книгу А. Троицкого «Back in USSR» – книжка субъективная, яркая но, что касается «аромата эпохи» 80-х – the best. Опять же: «Боб-Цой-Майк…» (с) В. Шумов. Желающие музыку послушать, могут запустить приложенный к тексту музыкальный файл – роскошную музыкальную композицию нашего друга Александра Чиненкова «Пейзаж» в исполнении группы «СВ», которая в первой редакции имела название «обрюкшва», т.е. напрямую связана с «Планом Путина». Желаю здравствовать.
КАК НАМ ОБУ. [СТРОИТЬ Р.О.С.С.И.Ю.]
Разговор по понятиям в Комитете по вопросам геополитики ГД РФ.
Круглый стол. В натуре
Проблема общей безопасности, а с ней и нарастающая проблема территориальной целостности страны вытекает из нерешённого до сих пор национального вопроса. Превращение русского народа в крепостную массу при абсолютном нежелании власти поддерживать жизнеспособность населения привело к распаду СССР. Отсутствие русской составляющей во внутренней и внешней политике Российской Федерации неизбежно приведет к подобному же результату, поскольку основным дефектом российской государственности остается отсутствие подлинного суверенитета. Хотя постановка вопроса о государственности может оказаться вообще некорректной.
С этим сталкивается каждый гражданин России, начиная с самого простого – видя, например, как наши сельскохозяйственные рынки открыто контролируются иностранцами; продукция сгнаивается на местах, газеты пишут о неминуемом голоде и власти впадают каждый раз в аутизм. С другой стороны – беспрецедентная апатия населения, чья культурная, экономическая и политическая идентичность так и осталась утерянной; эта апатия сводит на нет любую мобилизационную программу. Таким образом, внутрисистемные подходы к преодолению кризиса, ключевой причиной которого является нерешённый национальный вопрос, остаются на сегодняшний день практически заблокированными.
Народы репрезентируют свою онтологию по схеме барочной оперы, когда в заключительном акте на сцене появляются ранее умершие или убитые персонажи и вместе с хором воздают хвалу богам и героям. Другими словами, настоящее опережает будущее в том смысле, что с народом происходит не то, что он заслужил и не то, что вытекает как следствие из всей его жизнедеятельности, а то, что он сам для себя ждёт.
Современный российский вариант коммунистической идеологии является манифестацией именно этого – автохтонного, евразийского и абсолютно не русского в глубине своей национального духа. Русские же, – худо-бедно построившие на чужой территории государство, с которым автохтоны, видя, как оно рассыпается у них на глазах, совершенно не знают, что делать, – заявляют о своём намерении заново восстановить евразийскую государственность, но уже как подлинно русское государство. Это новое варяжское (то есть русское) нашествие неизбежно и, как всегда, оно произойдёт под тем или иным псевдонимом.
Некогда русских называли «татарами», а когда-то «немцами». В иных местах нас прозвали «казаками», местная, автохтонная гопота весь уходящий век русских называла «жыдами» – суть не меняется. Под маской псевдонима скрывается нордический инстинкт истинного хозяина жизни, хозяина территорий и Отца народов, которые под фразой «бей жыдов, спасай Россию!» на деле прячут своё стародавнее желание: «прийдите и володейте нами». Что ж, каждый раз приходим, и каждый раз «володеем». Для вашей же пользы.
Поскольку особей в мире больше, чем нужно для простого воспроизводства вида, позволю себе провести некую параллель. Весь западный мир, вопреки желанию «геополитика» Хантингтона, делится на нордическую и средиземноморскую цивилизации соответственно расовым типам. Старое название Балтийского моря – Средиземное Северное, кстати. И до сих пор европейцы делят свои народы на «северные» и «южные»: первые считались народами «языческо-протестантской культуры», вторые – «византийско-католической». Еще раньше они имели другие псевдонимы: Кошер и Треф; Израиль и Иудея; Гибеллины и Гвельфы и т.д.
Нам говорят, у мира сейчас один хозяин – Соединённые Штаты Америки, и этот «гегемон», де, несет миру «зло». Но это далеко не так. Просто Америка становится всё более исламской и менее протестантской страной, постепенно оформляясь в качестве детонатора для «русской миссии». Варяжское (то есть русское) нашествие на Евразию, поэтому, неизбежно. Это будет ответ союза «идущих» (языческих (европейско-протестантского и восточного) миров) на инициативы союза «уходящих», т.е. исламо-американского мира, который представляет собой союз тюрко-суннитов и семито-арабов с деградирующим Римом нового времени. А территория Российской Федерации – поле, где «игроки» будут «забивать стрелки». Следовательно, развитие процессов, которые будут идти на пространстве бывшего Советского Союза, пойдёт, как бы, по двум веткам – «до» или «после» русского нашествия. И здесь имеются три важных фактора, определяющих контекст будущих событий.
В силу репрезентативности публичной политики, причины событий гораздо легче определяются их же следствиями – недаром, один из известных телевизионных каналов взял себе в качестве логотипа символ Воды, а другой – Огня. Так что все всё прекрасно понимают, чайники отнесем на кухню и попытаемся разложить алхимию политического постмодерна на элементы обычного мышления.
Умение понимать ситуацию как постсовременную, – то есть ощущать, как время выходит из рамок настоящего, ещё не став прошлым, – определяет новейший тип мышления, следовательно, и всю связанную с ним политическую технологию. Такой тип мышления называют «катастрофичным», и он имеет свою историю. То, что сегодня называют теорией катастроф, в средние века тайные общества и оккультные ордена называли практикой перехода через инициатическую смерть.
Грандиозная информационная революция; рассыпавшиеся на глазах миллионов людей, казалось незыблемые, клише; холодная война, которую «проиграл» Советский Союз, подыгрывая США, – определили контуры новой политической эпохи как эпохи постмодерна. Мир отнюдь не стал однополярным; этот миф про себя запустили американцы с провокационной целью – перчатка брошена с тайным желанием, чтоб хоть кто-нибудь ее поднял. Собственно «провокация» это и есть игровая стратегия на определение подлинных, онтологических имен.
Действительно, наша глобальная система внутренне противоречива, замкнута на самой себе, а потому по логике систем может управляться только извне – с Луны или, на худой конец, Марса. (Венеру, как всем хорошо известно, забронировали за собой так называемые «тамплиеры пролетариата») А управляемость упирается в знание имён – они же названия узлов глобальной информационной сети.
Первый – это Соединённые Штаты Америки, старый наш гегемон, до недавнего времени состоявший во главе так называемого Запада. Второй – это Япония, не установившая полный контроль над так называемым Востоком лишь вследствие интриг её экономических и геополитических конкурентов, главным образом, США (имеются в виду, в первую очередь, китайско-японские и японо-корейские отношения). Третьим субъектом мировой политики к концу тысячелетия становится объединённая Европа, опровергая тем самым англофильскую, антиконтинентальную концепцию Хантингтона о «едином Западе». Увы, не нашлось сегодня места химере «славянского православия», да и сама западная цивилизация, как следует из многочисленных заявлений радикальных политиков, распалась на «белых» и «африканцев». Ну и, наконец, так называемый «третий мир», Центром которого является его собственный Периметр; мир не более «зеленый», чем «красный», ставший сегодня Четвёртым.
Реальная задача, которая была поставлена новыми хозяевами перед Советским Союзом после 1917 года, состояла в том, чтобы играть роль центра третьего мира (интересно, что сегодня на эту роль претендует Китай). Именно для этой цели США сначала помогли Союзу провести индустриализацию, вооружили новейшими танками Красную Армию, проредили ряды «верных ленинцев», потом развязали Вторую мировую войну и, наконец, руками своих креатур – Сталина и Гитлера – разгромили Европу, главного конкурента (плюс ядерные бомбы в «подарок» японцам).
Кто ж такие США, и почему они сами помогают миру создавать из себя образ врага? Или – тот же Израиль, по всему миру насаждающий и подогревающий антисемитизм? Или – наши доморощенные диссиденты, совместно с тогдашним КГБ доказывавшие наличие в стране химерической «советской власти»?
Аристотель говорил: «Если два человека делают одну вещь, то это две разных вещи», но если один человек делает две противоположных дела, разве это не будет одним делом? Как дважды два будет четыре, так и минус два на минус два – тоже будет четыре. Налицо один и тот же политический стиль – спираль, раскрученная, судя по всему, из одной точки, где периферия «воюет» с собственным центром. Стратегия обмена «проигрывателя на выигрыватель», где «советские» оказались просто пошлей «американских». Пошлость, как известно, признак плагиата, поэтому совсем не трудно догадаться, что ждет Соединенные Штаты Америки после распада СССР…
На все есть теперь «гиперссылки», и всё всему соответствует лишь «примерно». Образы вместо понятий. Настроения вместо ratio. Однако при дальнейшей тотализации пелена и флёр тотальных несоответствий вдруг начинают лопаться, и сквозь дыры постмодернистских колготок мира начинает выступать разъеденное червями гнилое тело Реальности. Жуткая атмосфера тотальной очевидности: проститутки танцуют «Танец Фурий», особа королевского дома заводит роман с волосатым абханаком – Люцифер, превращаясь обратно в Адама, требует от окружающих сделать то же самое.
Вот и Россия должна идти за Америкой, а значит, обязана потребовать от США репараций за всю их политику по отношению к СССР в 20-м веке. Нищая Россия – гарант процветания Соединенных Штатов Америки. Вред, нанесенный русскому народу американцами, не соизмерим даже с преступлениями гитлеровских палачей. Именно США должны ответить и за гражданскую войну, и за сталинские лагеря, и за жертвы второй мировой войны, и за тех коммунистических шизофреников, что проводили в стране именно их политику. Да и не только в России. Легко заметить, что янки в международном масштабе ставят акцент именно на коммунистах, шире – щедро инвестируют в глобальную Левую.
Однако наиболее изощренным цинизмом отличается американская политика на Юге. В своем завоевании «третьего мира». Соединенные Штаты явно (и есть тому многочисленные подтверждения) делают ставку на Ислам. Именно США, что может показаться на первый взгляд парадоксальным, подогревают в мусульманских странах антиамериканские настроения. Именно США выпестовали тот тип «упёртого рогами» политика, наиболее яркими представителями которого являются такие откровенные американские подпевалы (прямые агенты политической разведки США) как Хусейн и Милошевич.
Любопытно, что в отношении России янки последовательно выступали и продолжают выступать за сохранение единого постсоветского пространства, дабы воспрепятствовать растаскиванию его частей новыми и старыми политическими конкурентами. Их цель проста и понятна: в этой стране не должно быть реальной экономики, здесь не должно быть никакого т.н. «среднего класса», экономическая стабильность должна быть сохранена на границе выживаемости населения за счет продажи сырья на экспорт. Для этого мировые цены на углеводороды удерживаются на достаточно высоком уровне. В противном случае Россия превращается в выгодного экономического партнера своих ближайших соседей.
И чтобы «ничего страшного не произошло», из соседних с Россией стран создаётся так называемый «пояс безопасности». Сами посудите, все годы так называемого застоя перестройки русские люди не имели никакой другой экономической реализации, чем поднимать экономику американских сателлитов: Турции, Китая и т.д., скупая их дешевый и некачественный товар, в то время как собственное производство «красные директора» по существу пустили с молотка.
В новом контексте необходимо рассматривать не только так называемый юго-восточный кризис, но и известные события, происходящие в нашей стране, инспирируемые мощным проамериканским лобби, контуры которого отнюдь не совпадают с теми уголовно-конспирологическими моделями столкновения интересов тех или иных финансовых групп, что предлагаются вниманию заинтересованной публики средствами массовой информации.
Известно, что главным тормозом развития экономик тоталитарных стран является монополизм. Почему тогда широко рекламируемая у нас борьба с естественными монополиями не получила результата? Потому что консервация такого огромного пространства невозможна без насильственного заталкивания населения за черту бедности, а история доказала, что нет лучшего механизма по изъятию у людей материальных и духовных ценностей, чем механизм религиозный. «По радио у них будет звучать только популярная музыка, а церкви мы построим в каждой деревне», – обещал жителям России Адольф Гитлер.
Но лучше колоколен могут быть только минареты: чем меньше люди пьют, тем больше работают. Совершенно очевидно, населенная богатым и здоровым народом, такая территория не может быть эффективно управляема из одного центра, а старые идеологические клише по типу «бедного – но великого, без штанов – но в космосе» лучше сдать в золотой фонд жемчужин постмодернистского стиля.
Десятилетиями гоняясь за так называемыми «врагами народа», коммунисты сами оказались врагами собственного народа. Если мы не будем и дальше себя обманывать и признаем, наконец, что авторитет Советского Союза держался усилиями Соединенных Штатов и что СССР занимал совершенно не то место в мире, которым награждали нас «Правда» и её американский аналог «Нью-Йорк Таймс», – мы непременно должны будем отказаться от правопреемственности и считать Советский Союз навсегда исчезнувшим государством. Тем более, Россия, в отличие от СССР, является строго мононациональным государством.
Недаром говорят, в конфликте двух – или ищи третьего, или это не конфликт. Да, бывший СССР был спойлером, а современная «демократическая» Россия стала глобальным шантажистом и разводилой, но как пела здешняя прима в образе родины-матери, «жизнь кончается не завтра», и она не кончится никогда.
Это значит, что постмодерн – время имиджей, и Россия имеет шанс стать глобальной «Москвой» со своим интересом. Что такое «Москва» для хрестоматийного совка? – «Сердце Родины». Россия, аналогично, может быть «сердцем мира» лишь в образе Русского Национального Государства и никак не иначе, поскольку образ – то же имя – лучшая вакцина от спойлерства. Что труднее всего стереть в образе России? «Русское», и это очевидно.
Альтернативным сценарием структурной перестройки Российской Федерации, таким образом, становится панъевропейская модель «России регионов», об особенностях которой я сообщал в 1996 году на парламентских слушаниях по русскому вопросу и о приверженности которой заявляли в свое время Лужков и Примаков. Схема ее вкратце такова: на нынешнюю мелкую сетку из областей и республик накладывается более крупная – адекватных друг другу регионов, гомогенных и экономически одномасштабных. Федеральный центр становится узлом сети, куда сходятся нити строго оговоренных делегированных полномочий. Авторитет центральной власти основан, таким образом, на синергетическом эффекте Центра, а авторитет региональных центров определяется качеством соответствующего Узла.
Однако среда обитания любого креатива – свобода. Ощущение относительной свободы, или, точнее, атмосфера толерантности к инновациям в новой региональной структуре позволит решить весьма сложные проблемы, в частности, проблему обретения подлинного онтологического Имени соответствующего региона, а точнее, восстановления культурной идентичности – проблему, из-за невозможности решить которую, собственно, и развалился Союз. Более того, бывшие союзные республики, превратившиеся сегодня в якобы независимые государства, также могут стать субъектами нового регионального союза при соответствии изначальных условий общим «правилам игры».
Это будет новый союз, где сами народы определят свои государства, а не наоборот как сейчас, когда этим занимается страна, находящаяся на противоположной стороне планеты. Но главное народ, – составляющий подавляющее большинство населения страны, и который называет себя русским, – получит свою метрополию и правосубъектность, чтобы прервать, наконец, позорную практику действий, когда всевозможные проходимцы, выступая от его имени, решают «судьбу нации».
Мы сотрем, наконец, с русских позорную печать народа, умеющего зарабатывать лишь торговлей нефтью, газом и собственными женщинами. России регионов не нужен ни президент-исламист со подручные в виде так называемой оппозиции, ни их американские хозяева, проводящие сегодня по существу зачистку всего постсоветского пространства, которая в международной практике имеет точное название: геноцид. И если уж так люб американцам ислам, пусть насаживают его у себя, а еще лучше создадут на своей территории несколько независимых и суверенных государств, согласно социальным опросам и общественному мнению собственных политически активных граждан.
***
Любовь есть ни что иное, как каннибализм, загнанный в угол жесткими цивилизационными рамками. Успев лишь появиться на свет, маленькие люди начинают грызть свои любимые игрушки. Большие люди едят своих богов и называют это святым причастием; вампиры предпочитают трупы, алкоголики – соленые огурцы.
Что нам мешает полюбить мир и сделать собственный выбор? Мешаем мы себе сами. Вернее, не «мы», а «вы». Вот вы нас когда-то позвали. И мы идем к вам.
Русское нашествие на Евразию есть проявление любви. К народу, который видимо тоже из ненависти к себе называет себя русским, поскольку в глубине души понимает, что ему внушили быть «русским» с одной лишь целью приобщить к великому, но насквозь чужому государству, к которому он не имел и не имеет никакого отношения.
Конечно, люди подлинно русской нордической инициативы – те, кого местная гопота завистливо называет «жыдами», должны дистанцироваться от мифологических потомков Пересвета, Осляби и Великоапостольного князя Владимира. Что они еще хотят кроме куска колбасы, дешевой водки и президента Анкла Бенса? С другой стороны, намеченная цель требует причастия и дистилляции объекта, если не сказать дезинфекции от облепивших его тело паразитов.
Вполне возможно, население, состоящее из ненавидящих друг друга бескрылых индивидуумов, представляет в своей общей ненависти значительно более сплоченный антинарод, чем рядовая нация. Этот антинарод уже имеет свое антиправительство, антипрезидента-пахана, и все заняты одним общим антиделом – тиражированием и распространением ненависти. Действительно, самые ожесточенные войны происходят, как правило, между родными братьями. Но что мы имеем в результате? – «И были обры телом огромны и умом горды, и вымерли все, и нет от них ни народа, ни потомков». И – паразиты.
Ненависть народа и правителей друг к другу порождает особый вид культуры, где так много сентиментальности и воспевания жалости к себе. Нисходящая интонационная мелодика отражает нисходящее отношение к собственному будущему, собственному достоинству и собственным женщинам (которых они называют не иначе как блядями), поскольку счастье собственных женщин есть лучший критерий качества нации.
Чтобы помочь этому народу построить государство, которое он будет «хотеть», надо научить его либо любить и уважать своих правителей, либо не обращать на них никакого внимания, чтобы путем недолгого перебора пришли те, кто обеспечит ему преемственность мистерий. Поэтому русские с абсолютной необходимостью должны взять власть в свои руки. Собственно, что такое «нация»? Нация – это счастливый народ, живущий мистериями собственных мифов, одним из которых является миф и призвании варягов, то есть миф об обретении Имени. «Варяги» здесь лишь псевдоним референтной группы, обеспечивающей легитимность (и не только у русских).
Это звучит непопулярно, но именно достаточно компактная территория, как правило, заставляет власть сконцентрироваться на людях и думать о будущем. Да, чем меньше думают они о пространстве – тем больше о времени. Нередко карабкаться по отвесной скале планетарной цивилизации народы заставляет ещё больший риск полного исчезновения.
Парадокс, вымирая по миллиону в год, население России фактически утеряло важнейший инстинкт здоровой нации – инстинкт смерти. Инстинкт смерти заставляет народы бороться за свое место под солнцем, за свое мифопереживание, за свои мистерии, за своих женщин.
Этот тяжелый и жестокий путь смертельных испытаний выстраивает планетарную иерархию народов и рас, и обижаться здесь не на кого. Путь этот инициатический, постоянно меняющий онтологию народа. Говорите – «много воевали»? Но проливать кровь за чужого дядю отнюдь не героизм, если не признак последней глупости. Идея анархии, поэтому, не случайно двигала умами русской интеллигенции во время Романо-большевистского гнета – смерть этого государства с необходимостью должна возбудить в народе инстинкт смерти, чтобы строить потом качественно новое, но уже свое государство.
Сегодня у людей исчезло даже чувство брезгливости. Вместо того, чтобы кричать «государство это вы, а хозяева здесь мы», толпы несчастных скандируют «банду-ельцына-под-суд», не понимая даже, что таким образом они просто причащаются святым духом Пахана и, присягая ему на верность, доказывают свою с ним единокровность.
Есть основание предполагать, что местное население здесь просто тоскует по Зоне и готово добровольно обменять свободу и ответственность за собственную судьбу на батюшку-Царя и бесплатную лагерную похлёбку. Химерическое бессубъектное «россиянство», «практика» вместо права, понты и распальцовка вместо диалога и контракта – но это излечимо. Говоря о «коррупции» нельзя забывать, что понятие преступности существует лишь в правовом контексте, а реальная, «россиянская» системообразующая коррупция не просто блокирует Право, но прямо указывает на отсутствие здесь какого-либо государства. И этой стране, поэтому, государство необходимо как воздух. А оно здесь может быть только русским.
Если геополитика сакрализует пространство, то биополитика сакрализует время. Человек, в отличие от государства, понимаемого геополитически, живет временем, а не пространством и потому сначала создает нации, которые превращаются в государства, а не наоборот, как считают США и их подражатели. Государство есть лишь институт отстаивания интересов нации и не более, поскольку субъектом внешних сношений, то есть международного права является нация, а не её производные. Если пространство предметно, то время функционально в том смысле, что у любого процесса есть начало и есть конец. Например, как у музыкального произведения.
Блатной лад, как известно, есть миноро-мажорный, смешанный лад. С успехом блатной лад можно назвать «евразийским», поскольку понятие лада включает в себя не только формальный строй, но и подразумевает вполне конкретные – артикуляцию и мелизмы, идиоматику (в случае этнического лада) народной логики.
Язык музыки – он же язык архитектуры, он же язык поведенческих стереотипов, именуемый сегодня «массовой культурой», хотя, очевидно, речь в каждом отдельном случае идёт о вполне конкретной «массе». Минорное переживание зиждется на ощущении космоса как воды, растекающейся по пространству горизонтали. Наоборот, мажорный лад гимнов и од есть огненная вертикаль обостренного чувства времени, выраженного горением, вспышкой по типу знаменитых сверхмажорных аккордов позднего Скрябина.
Стиль «оппозиционных» коммунистов, которые своими совецкосоюзовскими хотелками постоянно подогревают всех к войне со всеми – «мурка» на кухне пьяного старика, причитающего о водке, которая раньше была слаще. Однако стиль коммунистов у власти – та же «мурка», только в устах пьяного гопника, мчащегося по встречной на своем мерине. «Если два человека делают одну вещь, то это две разных вещи». Да, вещи две. А вот мурка – одна.
Сегодня Россия дает миру потрясающие образцы постмодернистской этики, постмодернистской совести и постмодернистского отношения к жизни – образцы той потрясающей весь мир очевидности, которая сводится к трем блатным аккордам. Недаром самым употребимым, самым сакральным словом наших родных «россиян» стало слово «пиздец».
И это вызов нам – русским варягам, идущим на Русь огненным фаллическим мечом, чтобы загнать его во влагалище глупой, бездарной и, к тому же, страдающей от йододефицита Евразии. Но для того, чтобы в лоне этого громадного и бесплодного пространства взошло семя русского национального государства, нужна любовь. Мы должны говорить с Ней мягко и только на Её языке. Мы должны петь ей жуткие по своему безвкусию жалостливые и сентиментальные песни про благородных воров и богатых проституток. Мы должны приласкать её серое болотистое и промерзлое тело, ласково приговаривая на московское ушко слова, смысл которых понятен только ей и только населяющему её якобы русскому автохтону. Например, такие:
«Необходимо разделить особую озабоченность ссучившихся судьбой Большой Хаты, как исторически сложившейся гоп-компании, а попытку разделить урлу на чистокровных и чурок пархатых считать в падлу самой сути единой хаты. Мы понимаем, что борзость предкороновочной накатки баллонов, возбуждает толкающих за взятие мазы утюгов развести стрелки. Однако амбалы, те что за спиной утюгов, стоят на цирлах. Они поканают за беспредел на следующий день после перепляски наших и ваших. Короче, те урки, кто тянет мазу на авторитет в Хате и ставят бабки на беспредел по отношению к нам и нашим крышам, должны врубиться, что крутые имеют бабки и волю, чтобы поставить расчленителей Хаты в стойло, на цирлы и на четыре кости. Большая Хата должна проканать в XXI век бацильной, крутой и единой Шеблой-еблой. И тогда весь мир выразит уважение нашему духарству, нашему умению держать стойку, нашему выбору в натуре и не затягивая резины».
Вот так. Контекст окончательный, и текст обжалованию не подлежит.
1998
Для Специального Радио
Январь 2008
фото автора: Крым-август-сентябрь-2007
