Однажды Юрию Шевчуку пришла в голову идея провести фестиваль “Окна открой”. Планировалось мероприятие, я бы сказал, широкого профиля, в котором бы приняли участие масса существующих на тот момент музыкантов – известных и начинающих.
Девизом фестиваля был принят слоган, частично взятый из песни ДДТ “Наполним небо добротой”. В рабочем названии было принято добавлять “…, а бокалы минералкой”. Официально, в то время Шевчук спиртного не употреблял, склоняя всех к безалкоголию. Это было громогласно представлено и должно было служить примером для подражания.
Мероприятие проходило под открытым небом, при ясной погоде. Алиса назначила своё выступление первыми, чтобы отстроиться хорошо и сразу сыграть, вместо того, чтоб шастать за кулисами и ждать своего выхода. Было это очень разумно. Я не мог пропустить их выступления: оставил студию и приехал туда. Послушал Алису, порадовался за их звучание, получил удовольствие.
Готовилась к выступлению следующая группа, а я стоял неподалёку от сцены. Вдруг вижу, как из закулисных помещений выходит большая группа людей, а между ними, в центре, Костя Кинчев возвышается и плывёт как монумент. Я не стал к нему ломиться, но он, увидев меня, выплыл из толпы, подошел, поздоровались.
– А ты Серёга, что тут делаешь трезвый, – спросил Костя, заметив печаль на моём лице.
– Да вот пришел посмотреть, как там у вас, а посидеть тут и негде совсем…
– Эх, как бы я хотел с тобой посидеть, – вздохнул Костя, слегка обернувшись куда-то вбок.
Где-то сбоку, рядом с Костей всегда находилась его жена Саша. Вообще, надо сказать, Кинчев всегда был в глубокой зависимости от своих жён: сначала Аня, потом Саша – он безумно их любил и беспрекословно подчинялся им.
Александра внимательно следила за всеми контактами Константина, чтобы случай чего, вовремя оградить от несанкционированного злоупотребления. А Костя меня и спрашивает:
– А где поблизости можно как-то посидеть?
– Тут, на Петроградской, неподалёку, студия Тропилло, в которой я работаю. Там сейчас наши пишутся, Новая Земля, может, сходим туда, “послушаем музыку”?
Кто-то к Саше обратился с вопросом, отвлёк, а мы уже шасть, и по улице Добролюбова идём к Большому проспекту. Шли долго: Костю узнавали на каждом шагу и приглашали выпить, но Костя благодарил и отказывался. Фанаты совали ему деньги, со словами мол, – “ну не сейчас, так потом”. Зашли в магазин, что возле самой студии… потом – так потом. Отоварились, поднялись в студию.
– Вот тут всё и происходит, да? – Костя посетил студию на Большом впервые, – ну покажи, что вы тут делаете?
Поставил ряд песен, очень ему понравился барабанщик, Валера Журавлёв. Послушали, Костя говорит:
– Ну, Серёга, давай хотя бы пару песен споём вместе, в самом деле…
Идея такая витала в воздухе уже лет десять, сколько мы были знакомы, однако до сих пор не осуществлена. Только я кинулся было включить микрофон, как пришел Тропилло. Он с трудом продрался сквозь плотную толпу фанатов, облепившую дом, в который только что вошел Кинчев. Обрадовался Косте, заметил бутылку…
– Ага, друзья… сидят, пьют в моей студии, а меня не зовут…
Присоединился к нам Андрей Владимирович, строго-настрого приказал музыкантам из Новой Земли держать у двери оборону и не пускать никого из фанатов, толпящихся в подъезде, перед решёткой.
Сидим вот так, втроём, и треплем за жизнь. Костя рассказывал о том, что происходило с ним за эти годы, возникла дискуссия о будущем и настоящем. Прошло так часа два с половиной, как приходит к нам музыкант со своего поста и говорит:
– Тут какие-то бляди ломятся к нам, да с таким шумом… пустить их, Андрей?
– Никого не впускать, – замахал руками Андрей, – еще чего, ходят тут всякие…
Сидим еще полчаса, снова приходят с ворот:
– Нет больше сил терпеть этот визг и шум, Андрей, что делать? – с этими словами, по нарастающему гулу в коридоре стало ясно, что делать уже нечего… поздно: ломившимся к Косте удалось пройти через блокпост. Грохнула дверь, будучи открытая злой ногой, чуть не слетела с петель. Это была очень разъярённая женщина…
– Кто пустил сюда эту шлюху, – грозно вопросил Андрей Тропилло… не успев услышать ответ, получил донышком пивной банки с размаху прямо в глаз.
– Это я шлюха? Ты, жирный козёл, сам-то кто такой?
– Ах ты, сука – Андрей бросился на Сашу и принялся её душить. Костя бросился на Андрея, я схватился за Сашу, и мы стали их разнимать, я кричу:
– Андрей, погоди Андрей, это не фанатка, не шлюха, понимаешь, это его самая что ни на есть законная жена, Саша!!
– Как жена? – Тропилло дрожал от злости, еле переводя дух, – чья жена?
– Кости жена, Сашей зовут, понимаешь, – кричу.
– Андрей, – сказал Костя, испытывая лёгкое неудобство перед вскочившим у Тропилло бурым фингалом в глазу, – это Саша, моя жена, она меня искала, и вот нашла…
Андрей не знал, что и говорить… тут Саша:
– Я катер заказала, как ты просил. Он оплачен: стоит и ждет нас – поехали!
На том, наша встреча с Константином и закончилась. Саша увела его кататься на своём катере, а мы остались с Андреем “доделывать начатое” и рассуждать о том, насколь важно-таки знать в лицо жён наших героев.
Это сейчас все про всех всё знают. Из жёлтых газет, из телевизионных программ. А тогда не было никакой информации. Однажды с Курёхиным произошел на моих глазах похожий случай, когда я приехал в офис за зарплатой. Ведь я на постоянке трудился у Тропилло. Конечно же, денег всегда не хватало – мы ведь ничего существенного, кроме музыки, не производили. А кому нужна наша музыка, когда в карманах у всех пусто. Тем не менее, хоть и не регулярно, но зарплату от Лютеран нам всё-же платили. Бывало, наедет в офис на Лиговке народ и толпится час, два, три в ожидании денег.
Однажды я приехал туда самый первый: сидит главбух Вика, перебирает документы, и кассир Лора – подбивает ведомости. Что-то у Лоры не сходится, она нервничает. Открывается дверь и на пороге появляется Сергей Курёхин со своей фирменной, неизменно-лучезарной улыбкой. Мы с ним были знакомы уже давно, с 1984 года. Поздоровался со мной, с Викой, формально с Лорой. Но та была настолько увлечена своим делом, что даже не подняла глаз. У Сергея были какие-то дела с Тропилло, не имеющие к финансам никакого отношения. Он сел рядом со мной ждать Андрея.
Кассир Лора был для него человек новый, она сразу стала для него объектом повышенного внимания. Курёхин принялся задавать ей всякие вопросы, она огрызалась, он ей советовал не нервничать, всё-таки это финансы, дело такое… Однако Лоре было совсем не до шуток – предстояла первая в её жизни выдача зарплаты, а тут что-то не сходится, и Курёхин теребит её совсем некстати. Предложил ей попить водички – налил из графинчика. Тут чаша терпения переполнилась, Лора подняла на Сергея, исполненный гнева, взор:
– Молодой человек, – тяжело выдохнув, молвила она, – не могли бы вы заткнуться и помолчать, а?
– Ну что вы, что вы, я, конечно же, вас понимаю, и обязательно заткнусь и буду молчать, но девушка, вы поймите, разве можно употреблять такие грубые выражения, находясь в таком месте, да еще и в адрес таких людей…
Сергея куражило неподецки: он уже вошел в ироническое пике, из которого самому уже было трудно вырваться. Курёхин глядел на Лору с обескураживающей улыбкой, что вконец вывело ту из себя. Она подняла на него тяжелый взор:
– Ну как похож на Курёхина, как похож… однако у того взгляд умный, тот воспитанный, благородный – с вами не сравнить.
– Так-то и не сравнить… – Сергей нахмурил лоб.
– Вы хам, быдло пивточечное. Вы даже имя Его не можете произносить, слыш ты, тоже…
Разошлась Лора не на шутку. Курёхин был у неё самым любимым персонажем: она была на всех его концертах, хранила пластинки, имела все записи. Даже и предположить Лора не могла, что перед ней стоит самый настоящий Сергей Курёхин и глумится над ней:
– Да-да, меня часто с ним путают, и я даже что-то слышал о нем, – Сергей обернулся к нам, держа указательный палец у рта, – только я бы еще поспорил, у кого осмысленней взгляд – у меня, или у него. Подошел к Лоре, навис над её столом с ведомостями и приподнял очки.
– Слыш, вали отсюда! Убери свои грязные лапы. Пошёл отсюда вон! А то я за себя не ручаюсь, – взвизгнула Лора.
– Ну ладно, – ретировался Сергей, – раз такое дело – Тропилло я не дождусь, на встречу уже опаздываю, пойду себе машину ловить. Он кивнул нам с Викой и попрощался с Лорой.
– Глаза б мои тебя не видели, – устало выдохнула Лора, – ушел, наконец… офис находился прямо на Лиговском, и наше большое витринное окно выходило как раз на проспект. Лора грустно смотрела на Сергея:
– Как всё-таки в жизни бывает. Ну, вылитый Курёхин.
Наконец мы с Викой не выдержали и сказали ей, кто это. Шок был такой силы, что Лора заплакала.
– Догони его, Сергей, верни его, – умоляла меня девушка.
– Ну а что сама-то ты, Лора, не побежишь, не догонишь его, не бросишься ему на запястье, что ты сама-то не можешь? – я уже начал негодовать.
Лора стояла как вкопанная. Не сойти было ей с места, она глядела в окно и не дышала. Но тут Сергей поймал тачку, обернулся на наше окно и увидел раскрасневшееся лицо кассирши: она смотрела на него мокрыми, но преданными глазами. Сергей помахал нам рукой, улыбнулся Лоре и скрылся в машине.
Что поделать, своих героев нужно знать в лицо, как, впрочем, и антигероев. Жизнь сталкивает нас, порой, с жестокой бездуховностью, истинными врагами, прячущимися за масками друзей. И нас не обошла такая судьба: шваркнули нас, аж на три альбома, причем лучшие альбомы оказались в нечистоплотных руках… но, обо всём – по порядку.
Для Специального Радио
Сентябрь 2008
Фотографии Светланы Лосевой
ИЗ ИСТОРИИ ГРУППЫ «ОБЛАЧНЫЙ КРАЙ». ГЛАВА 12, ЧАСТЬ 2: ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ СЕРЁГИ
