Не всем в Индонезии невыносимо плохо жилось во времена диктатуры генерала Сухарто. Это ж только в России “подростки с улицы” вдруг случайно попадают на голубые напрочь экраны, и им ни с того ни с сего начинают сочинять напрочь песни вдруг модные “новые расейские” продюссеры, удачно пересидевшие переделы по вертикали и горизонтали. А когда выясняется, что все пОдростки – засланные казачки, то пипл к тому времени успевает нахаваться и счастливо забывается в лицезрении очередной подставы по ТВ. Жилось в Индонезии хорошо и артистам, как ни странно. И они не скрывали инвестиций в своих собственных детей. Не собирался этого делать и Darto Singo, индонезийский певец, музыкант и продюссер. Жинка у него была благородных кровей, и жили они поживали в престижном пригороде Джакарты. Помимо добра, нажили в 1974 году ещё и дочурку, которую со свойственным индонезийцам цветочно-декоративным романтизмом нарекли Anggun Cipta Sasmi, что на языке бали означает “грация, рождённая мечтой”. “Все дети в Индонезии пляшут и поют, – это часть культуры. Когда ребёнок учится ходить и говорить, то родители сразу же учат его петь и танцевать”. По крайней мере так утверждает сама Анггун, девушка с благополучной, но интересной с точки зрения шоу-бизнеса судьбой.
Видимо, её папаша в процессе воспитания налегал на занятия пением особенно усердно. В 7 лет девочка уже записала первый сингл и стала выступать. “Конечно, сначала люди не принимали меня серьёзно. Но я в том возрасте сама была так серьёзна и так сильно хотела побыстрее повзрослеть!” К тому же формирующегося человечка с первых шагов преследовала мультикультурность. Вперемешку с народными балийскими песнями она слушала The Police, Bon Jovi и прочих Guns’n’Roses. Родители-мусульмане отдали Анггун учиться в католическую школу, изучать английский язык и христианство. Они, хотели, чтобы у девочки был духовный выбор и разностороннее образование. А та в 9 лет уже записала целый альбом детских песен. К 12 годам грациозная Анггун наобщалась с Ian Antono, ещё одним местным продюссером-светилой и слепила свой первый “жёлтый кирпич” – рокнролльный альбом “Dunia Aku Punya”. Дальше-больше. К 17 годам за плечами Anggun были оглушительно успешные азиатские гастроли и титул самого популярного индонезийского артиста за альбомы “Tua Tua Keladi”(90) и “Anak Putih Abu Abu” (91). Новая азиатская рок-сенсация исповедовала американизированный AOR-рок и по возможности избегала завитушек яванской музыки gamelans. У неё был чистый сильный и яркий голос. Страсть Anggun к выступлениям была похвально неутомима и не по годам осознана. К 19 годам “Леди rock’n’roll” уже выступала на площадках стадионной вместимости, продала в одной Азии 4 миллиона пластинок и организовала собственный лейбл, на котором вследа за диском “Noc Turno” (92) выпустила в 93 году хитовый “Anggun C.Sasmi…Lah!”. Он провисел 4 недели на первом месте в национальном хит-параде. Азиатские подразделения MTV вовсю крутили её видеоклипы в мальчишечьем прикиде с обязательным дурацким беретом. “Я хотела быть певицей, вращаться в музыкальном бизнесе и нигде больше. В этом направлении я и конструировала свою жизнь. Пока не построила себе золотую тюрьму”. Бедняжка! В процессе одного из турне по острову Борнео, Анггун знакомится со своим будущим мужем, французом Michel Georgea, который инженерил во время её концертов. Родители не оценили желания девушки выйти за него замуж, и это, скорее всего, становится последней каплей в бочке желаний Анггун перебраться в более проветриваемые места. “Я подумала, что к 21 году добилась дома всего что могла. Я мечтала уже о международной карьере, а американские и европейские рекорд-компании, как вы понимаете, не заглядывают в Индонезию в поисках талантов. Хотелось уехать в страну с историей; индонезийская культура очень тяжёлая, мне не хватало воздуха. Так я решила самой привезти свой талант на Запад”. Жёлтая пресса на родине Анггун, однако, придумала более интересные версии такого внезапного бегства во Францию, а именно СПИД и беременность.
Первым делом влюблённую парочку занесло в Лондон, к которому у певицы сразу возникла устойчивая неприязнь. “Все вокруг только и говорили о Париже, как о месте, где сплавляется воедино огромное количество культур и образует перспективные причудливые формы. Так что я, не жалея, переехала туда. Париж для меня – любовь с первого взгляда”. Анггун только с виду хрупкая и плавная. В этом человеке укрывается закалённая собственным музыкальным бизнесом амбициозность. А на кебаб у неё всегда пара евро найдётся, – для этого ей не надо заниматься непосильным трудом. Для вычурной Франции Anggun вообще вначале было неведомым фруктом. Поэтому первым делом девушка целиком погружается в изучение французского языка и ищет любую возможность удовлетворить свои творческие потребности. Через друзей ей удаётся раздобыть адрес влиятельного продюсера и композитора Erick Benzi, который до этого “упаковывал” Celine Dion и французских “мажоров” Jean-Jacques Goldman и Johnny Hallyday. Более того, она набирается наглости и просто заявляется к нему домой, мол, вот она я! Фактурка пришлась Эрику по вкусу и он, впечатлённый экзотическими оттенками голоса Anggun, загорелся идеей совместного альбома. Прежде всего, продюсерскому уху претил прежний рокнролльный имидж индонезийской мега-стар и он предложил попробовать новый, более чувственный и романтический саунд и утончённый стайл. Что и было успешно воплощено в 1997 году в первой европейской пластинке Anggun, 16-ти песенной “Au nom de la lune”. Усилия Benzi принесли свои сочные плоды: сингл “La neige au sahara” имел феноменальный успех во франкоязычной Европе (там было срочно освоено 150 тысяч копий альбома), хитовал в радиоэфирах и чартах от Норвегии до Албании всё лето 97 года и несколько месяцев гостил в чартах практически всех Азиатских львов. Освежающий мягкий звук и новый волнующий колоритный голос воспринимался исключительно позитивно. С этого момента дискография Анггун стала представлять для коллекционеров её творчества крепкий орешек и серьёзный объект для инвестиций.
Стремление певицы к покорению мультикультурных вершин логически привело к тому, что песни стали записываться сразу на трёх языках: французском, английском и бали. В 98 году Sony Japan переиздаёт тот же альбом под названием “Anggun” в Азии. На этот раз это была 19-ти песенная версия: 16 песен на английском и 3 – на французском. Любимые синглы того времени – “Snow On The Sahara” и “A Rose In The Wind”; по продажам в Азии уверенно лидировала родная Индонезия. В большинстве случаев речь шла об использовании одной и той же музыки, но с перезаписанными вокалами. Наконец, в 1999 году певица нагуляла аппетит и решила крэкнуть американский и остальной англоязычный рынок. Новая версия дебюта содержала 11 песен на английском языке (без национальных интермедий), включая кавер Боуи “Life On Mars”. “Я хотела закончить альбом песней того, кого обожаю. Люблю 70-е, музыку поколения моего отца. Песня, конечно очень “другая”, но мы постарались сделать её под нашим соусом, и, кажется, это сработало”. Учитывая, что к каждой версии вышло как минимум по три коммерческих и промо-сингла, да ещё и параллельно на двух языках, то на какой-то момент Anggun просто забила по количеству релизов в год Madonna и Depeche Mode. Таким образом промо-кампания одной единственной пластинки растянулась на три года, подарив новоиспечённой француженке статус открытия и надежды франкоязычной поп-музыки. В результате, к моменту создания новых песен, диск “Au nom de la lune” в том или ином виде был издан в 33 странах и нашёл более миллиона покупателей. Швейцарская часовая фирма Swatch с большим энтузиазмом использовала песню “Snow On The Sahara”в своей новой международной кампании. Вокальный перформанс и пока ещё присутствующий акцент Anggun вначале были настолько экзотичны, что пропадало ощущения пения на каком-то конкретном языке. Нежность песен Anggun (за исключением нескольких досадных попыток дать року) носила и носит особенный характер, на стыке фолклёристики, совсем не сахарной грусти и азиатской женственности. И это с самого начала привлекало внимание. Anggun в конце 98 в компании с Bruce Hornsby даёт специальный концерт в Портлэнде. Там же, в США, промотируя свой дебют, девушка участвует в известном теле-шоу “Rosie O’Donnell Show”. Гастролирует с Sarah McLachlan, Erykah Badu, Natalie Merchant по Европе и Азии, причём крайне редко появляется в самой Франции (но весьма активно её пропагандирует). “Я горжусь тем, что у меня чёрные волосы, смуглая кожа и традиции в крови. Но я совсем не хочу этим торговать, по крайней мере в музыке. Я не хочу делать очевидное – традиционную индонезийскую музыку. Хочется представить эту страну изысканным способом, чтобы она была как парфюм: вы её ощущаете, но не видите”.
Второй раз возможность понюхать Индонезию у публики появилась с появлением нового альбома Anggun в 2000 году. Сначала для франкоговорящих вышел “Desirs Contraires” (c единственной балладой на английском “Broken Dream”), а потом и его английская 14-ти трековая версия “Chrysalis” (в Индонезии альбом получил бонус-песню на родном языке). Причём тексты снова не переводились и не адаптировались, – они рассказывали совсем другие истории об одних и тех же персонажах. “Я пишу на английском, думаю на бали и разговариваю на французском. Так что все альбомы – в моём понимании игра сразу трёх культур, а я люблю играть образами”. В продюссерском кресле снова восседал Eric Benzi; ему удалось сгладить все шероховатости предшествующей программы и получить о-о-очень солидный европеизированный этно-поп с потрясающе романтичными мелодиями и красивыми текстами. На альбоме было много национальных элементов, но они так удачно были вшиты в общее полотно, что мог бы забеспокоиться Питер Гэбриэл. Кстати, с Гэбриэлом и целой связкой колоритных вокалистов (Lokua Kanza, Laam,Youssou N’dour и др.) в том же 2000 году Anggun записывает трогательную нео-фолк-поп-трайбл песню “Qui Sait?”. Всё таки, как много хороших песен ещё ждут своего слушателя! Стартовый сингл свежей пластинки – “Still Reminds Me” пробил азиатский Топ-40 и вместе со вторым синглом “Chrysalis” хорошо проутюжил Италию, Германию и Англию, сам альбом лицензировался в 15 странах. Но Европа быстро подзажралась: следующий сингл “Tears Of Sorrow” остался в промо-версии, а потенциальные “Look Into Yourself” и “Breathing” остались не у дел. Но именно благодаря этому альбому, средний потребитель европейский поп-музыки даже с ограниченным количеством извилин cмог зафиксировать Anggun как вполне европейский продукт марки “pop-world music”.
В начале 2001 года Anggun снова отправляется навестить с концертами родной Азиатско-Тихоокеанский регион. Турне завершается 30 апреля ярчайшим шоу в Kallang Theatre в Сингапуре. 2000 год ещё отмечен в судьбе певицы приглашением Ватикана принять участие вместе с Брайаном Адамсом и другими именитыми музыкантами в ярком рождественском представлении, что ещё больше упрочило любовь к ней в Италии. Певица знакомится со шведскими артистами и продюсерами и использует это, чтобы в дальнейшем обновить имидж, удачно созданный Эриком Бензи. “Знаете, два альбома с одним продюсером – многовато. Хорошо, чтобы он был рядом, но не в том количестве, как раньше. Я как и прежде думаю, что нужно и должно двигаться вперёд”.
Творческое движение вперёд для ярчайшего представителя индонезийской диаспоры в Париже в нашем тысячелетии проходило под вывеской “Попробуй в жизни всё!” В 2001 она с французом DJ Cam записывает клубный притрансованный хит “Summer In Paris”, с Jonas W.Leisner исполняет заглавный трек к скандинавскому фильму “Anja&Viktor” и перепевает “Have Yourself a Merry Little Christmas”. И 2002 год прошёл не без участия Anggun, в отличной и зрелой форме. Такой интересный голос не могли не заметить прогрессивные и помешанные на экзотике Мишель Санчес и Эрик Муке из Deep Forest и предложили ей погостить в “Deep Blue See” на их новом альбоме “Music Detected”. Обидно незамеченным остался новый опыт Анггун в создании саундтреков. Для современной датской мелодрамы “Open Hearts” (Dogma Films/”Elsker Dig For Evigt” в скандинавском прокате) она записала полноценный альбом (9 full-vocal песен), вышедший в Европе и Азии в 2002 и в США в 2003 годах. По-меньшей мере, три трека могли бы украсить дискографию любой певицы высокого уровня: приятные и хитовые “Counting Down”, “Open Your Heart” и “Blue Satellite”. Но поп-корн и долби плохо сочетаются со странноватым кинематографом северных стран, и пластинка прижилась только у истинных поклонников индонезийской дивы. Певица-многостаночница по мере сил старается поддерживать быстро угасающий всякий раз интерес капризного европейского слушателя и в следующем году: дуэт с Zuccero “World”, совместная работа с Piero Pelu “Amore Immaginato”, с Serge Lama “Plurielles”…В 2004 Anggun признают общественно. ООН делают её лицом кредитной программы, направленной на прощение долгов странам Третьего мира. Министр культуры Франции Jean-Jacques Aillagon за заслуги перед французским отечеством вручает ей титул “Chevalier des Arts et des Lettres”, – признание достаточно серьёзное для артиста, прожившего в стране всего 10 лет.
И вот Anggun возвращается! Франко- и англоязычные версии нового CD и LP “Luminescense” уже раскручиваются в течение всего лета 2005. Не смотря на относительно скромный европейский лейбл, итальянский Carosello Records, стартовые данные напоминают о прежнем размахе: два сингла на французском “Etre Une Femme”(Топ 10) и “Cesse La Pluie” (тема из нового блокбастера Transporter 2) и два – на английском “In Your Mind” и “Undress Me”, с видеоклипами. К синглу “Cesse La Pluie” ожидается англоговорящий близнец “Saviour”, а азиаты получат версию на языке бали “Mantra”. Короче, Anggun в своём репертуаре. “Новый диск суммирует весь опыт моих путешествий и общений с самыми разными людьми. А это гораздо больше, чем я показывала до этого”. В сочинении пластинки девушке в течение двух лет помогали Tete, Lionel Florence, Jean Fauque. Что касается звуковой составляющей “Luminescense”, то любовь нашей героини к музыке Sheila Chandra, Leo Christi, Nusrat Fateh Ali Khan и всему бэк-каталогу Real World Rec. Питера Гэбриэла здесь ощутима и уживается с безупречно сложенным евро-поп и нео-соул (без рэпа не обошлось).
Анггун верит в судьбу. “Я приехала из страны, где верят в написанную на ладони историю жизни человека. Но есть правая и левая рука, т.е.судьба уже написана, но у ней может быть разный конец. И вы – единственный, кто может это выяснить. Нет одной правды для всех”. Читать она хорошо научилась.
Ян Федяев
ЧИТАТЬ ТАКЖЕ
