Стас тогда активно поддерживал «Бригаду С», при этом у него была давно состоявшаяся группа «Цветы», популярная в 60-70е годы, и тогда же он начал формировать «Парк Горького» из музыкантов “Цветов” и “Группы Стаса Намина”. В результате часть музыкантов осталась в “Цветах” (тот же Александр Лосев), кто то влился в “ПГ”, а другие сформировали “Лигу Блюза” (Воронов, Солич). Николай Носков и гитарист Алексей Белов, будущие участники “Парка” вроде бы до этого не играли в “Цветах” или в “ГСН”. Белов, к стати, тоже ездил тогда в Таллин. Барабанщик «Парка Горького», Александр Львов, работал у Стаса звукоинженером, мы даже не подозревали, что он еще и на барабанах играет.

Все названия были курьезными и смешными, при этом мы записывали импровизированные песни, имитируя разные стили. У нас был заготовлен целый список названий: «Свиньи из Ташкента», «Смрадные Штангисты», те же «Обсосанные гантели», «Неозазнобы» (женский состав), “Продмагдистрой”, трио “Ресфедер”, “Знатные Пупсы”, “Окрест имени трехсотлетия приема вещей в химчистку”, “Свежий пирог 905 года”, “ТВД Гогенлоэ”, “Мракобесы Сибири”. Названое многих композиций или проектов мы в последствии брали на вооружение для наших экспериментальных проектов или записей. В итоге нас поставили на прослушивание на следующий день, в который случился настоящий аншлаг. Было много народа, ДК набился под завязку.

Когда Толик вернулся в группу, у нас начался невероятный подъем, казалось, что мы сейчас просто взлетим. Программа была отточена. Комаров играл так, как никто и никогда. Он сидел и репетировал в этой нашей конуре день и ночь. Помнится, он как-то раз приехал к нам усталый и голодный. Марина его покормила, и было такое ощущение, что домой он только ночевать ездит.