Милиция и дружинники, измотанные предыдущим концертом, решают принять усиленные меры предосторожности; все это напоминает артподготовку перед сражением. Пройти в зал трудно даже тем, у кого есть билет. С молодежью неформального вида обращение самое грубое — пинают ногами, тащат за волосы. Таким образом обеспечивается «порядок». На служебном входе — хаос. Даже тем, кто внесен в список группы, приходится стоять на улице и ждать. Семнадцатого ноября в их числе оказалась жена Кости Кинчева Анна Голубева, находившаяся на седьмом месяце беременности. Она и гример «Алисы» Ада Булгакова были в списке, однако для милиционеров сие несущественно. Ничего не знаем, не пустим никого! (Как выяснилось впоследствии, списки вообще были уничтожены.)
Питерская группа IDDI образована в 2000 году.Первый альбом «Ожидание» был выпущен в декабре прошлого года. IDDI играет музыку нестандартную, неформатную и совершенно не массовую, достаточно странную, необычную, не очень-то вписывающуюся в общепринятые представления о так называемой музыке рок.
Максим Пшеничный — замечательный, уникальный гитарист, много лет играл в питерской группе «Сезон дождей». Любители рока со стажем, безусловно, помнят эту инструментальную команду, неоднократно принимавшую участие в старых ленинградских рок-фестивалях. «Сезон дождей» никогда не исполнял массово-популярную музыку и поэтому находился несколько в стороне от столбовых дорог российского рок-н-ролла.
Вскоре после нашей с Юрием беседы был выпущен альбом «Единочество.». И первая, и вторая части этой пластинки уже успели получить весьма высокую оценку у меломанов. Правда, питерский фестиваль Шевчуку и «ДДТ» провести не удалось, город ему это сделать так и не доверил и предпочел во время юбилейных дней потратить деньги на полупопсовую музыкальную тусовку.
Ленинградский краснознаменный – а вернее, наш старый и добрый питерский рок-клуб, уже более двух лет, как приказал долго жить. Увы, тысячу раз увы, но это так. Последним всплеском в славной рок-клубовской истории стал 2000 год. В октябре этого года во Дворце Спорта «Юбилейный», где-то в двадцатых числах, был проведен здоровенный марафонский концерт, эдакий однодневный микрофестиваль, во время которого выступило немало питерских групп. И старых, и новых, и дореволюционных, и постперестроечных. Честно говоря, мне и теперь, в конце 2003-го, непонятно, для чего же проводилось тогда это фундаментальное рок-шоу. Да, совсем непонятно, хотя я вел большую часть концерта.
Все-таки есть еще в Петербурге тихие уголки, где можно хоть ненадолго забыть о суетной, пошлой повседневности. Один из таких оазисов — уютный маленький зал Театра дождей на Фонтанке, 130, где 2 мая играл «Тамбурин». Ни одного случайного, «лишнего» лица; дружественная домашняя атмосфера; радостно-торжественное настроение перед началом концерта.
История CАНКТ-ПЕТЕРБУРГА в самом деле продолжается. Бесспорно, сегодня эта старая и заслуженная питерская команда не входит в число безусловных лидеров, но, тем не менее, группа реально существует. Дает иногда концерты, и даже принимала и в этом, да и в прошлом году в фестивале «Окна, Открой». Состав ее, разумеется, изменился, вообще за прошедшие годы вместе с Рекшаном переиграло немало музыкантов.
Нельзя сказать, что Майка недооценили, что умер он в безвестности — это совсем не так. Более того, отечественный рок невозможно представить без «Зоопарка», потому что песни Майка выдержали испытание временем. Просто мы привыкаем к классике и не очень обращаем на нее внимание, зная, что она здесь, рядом, «под рукой», и никуда не денется. Да и жил Майк такой сумбурной, чересчур, пожалуй, рок-н-ролльной жизнью, казалось, будто бы и не задумывался он особенно о завтрашнем дне. Жил без претензий, внутри, никому не навязываясь и не афишируя собственную персону, хотя имел для этого основания не в меньшей степени, чем другие наши фронтмены.
АГ: Ты можешь себя представить в качестве владельца самолета?
Курехин: Конечно. Вполне. Скорее даже не самолета, а целой эскадрильи, раскидывающей пластинки.
АГ: Но до того, как ты станешь летчиком, ты собираешься стать продюсером?
Курехин: Да. Но это закономерно. Сначала я начинаю выпускать пластинки, а потом автоматически перехожу к летчику. Летчик от музыканта практически ничем не отличается, просто все зависит от количества градаций.
Конечно, ни Корзинин, ни Ковалев, ни Рекшан вовсе не помышляли о грядущей истории ленинградского рока, они просто занимались любимым делом — сочиняли песни и играли их потом на сейшенах. Помимо целого ряда несомненных хитов, таких как “Позволь”, “Осень”, “Хвала воде”, “Я видел”, “Лень”, “Моя мечта” и других, в репертуаре группы имелось несколько композиций полуджемового характера.
