Однажды Джоанна на улице Горького устроила рекламную акцию в честь какого-то своего продукта. Был банкет – торжественный, хлебосольный, очень весёлый. В Москве в то время всё это было в диковинку. Стингрей была первым таким светским персонажем в этом шествии первых светских советских персонажей. В то время никто ею не пренебрегал. На одной из таких презентаций, это была презентация винила Думаю До Понедельника, вообще пришёл Вознесенский.
Был дуплет – сначала мы выступили, потом Цой. Это было на самой заре всей этой деятельности, и после концерта я стал спрашивать Цоя про его, ленинградского производства, двенадцатриструнку, на которой почему-то было всего 9 струн – я поинтересовался, куда делись три струны. Он посмотрел на меня, и, ничего не ответив, величественно удалился.
Головин неоднократно бывал у меня дома. Последний раз, когда мы с ним виделись, в домашней обстановке я спел свою песню – такой экспромт на сонеты Шекспира с намёком на кантри музыку – то есть такой адский замес на русском языке. Песня называлась Любовь И Фантазия, и ему она так понравилось, что он меня просто расцеловал.
Вначале, когда стали разыгрываться, пошли какие-то темы, все радостно отметили, что я играю как Харрисон. А потом Васе дали ноты для бас-гитары, он сначала пыжился, парился, а потом психанул и сказал, что это не басовый партет, а просто партия левой руки пианиста, что это бред собачий. В общем, они разругались с автором, и о пластинке больше не было речи.
Прошли годы, и я понял, что то, к чему мы припадали ушами в Германии, а слушали мы Радио Люксембург, объединило нас с миром западного рок-н-ролла, ибо выяснилось, что наши кумиры, например, ребята из группы Wings, делали то же самое – для них это точно так же было смыслом жизни – слушать именно это радио. Это было радио, которое транслировало американские шлягеры для американских военнослужащих, расквартированных в Европе, чтобы им не было скучно.
И эти люди потом вдруг стали говорить, что “Проспект” – московская «золотая молодежь», «голубая кровь», играют музыку странную и непонятную, хотя мы играли те же рок-н-роллы, твисты, ска, реггей. Михаил Чекалин сыграл красивое соло на рояле со специальной примочкой и все было вполне цивильно. Но в итоге все закончилось благополучно, у нас даже остались деньги, которые мы потратили на такси и выпивку. Этот знаковый концерт был записан на кассету, но наш басист Сергей Кудрявцев взял и стер его зачем-то, ему что-то не понравилось, и мы сильно удивились тогда. Он был порой человеком порывистым, эксцентричным и не всегда отдавал отчет своим действиям, хотя в целом адекватный парень и играл вполне прилично. Поначалу мы все играли средне, но много репетировали и в какой-то момент вышли на неплохой уровень.
Там же собралось некоторое количество музыкальной аппаратуры и тут позвонил Вовка Рацкевич и сказал, что есть такая группа «Центр» с Васей Шумовым во главе и они хотят записать альбом. У меня был магнитофон, синтезаторы и ритм-машинки и ребята хотели попробовать записать электронный альбом без живого барабанщика. Я был всегда на стороне электроники и к тому времени у меня во владении были «PolyMoog», «Hohner Clavinet» и собрана небольшая студия. В запасе был также набор песен, они сами по себе рождались, это были даже скорее не песни, а короткие зарисовки, речевки и частушки. Тогда было принято распространять записи через пиратов, которые торговали магнитными катушками и в нашем случае они могли даже денег дать за наши альбомы. Я подумал, что если это не работа в ящик, будет выход, надо делать!
1. Журнал «Фитиль» (1975г.) «…в прошлом в обществе наблюдался дефицит морали и нравственности, сейчас же наблюдается их полное отсутствие, не уверен, что «Фитиль» может изменить в этом плане, но обозначить это, попытаться определить ориентиры необходимо. Писатели-сатирики якобы борются с пороками, шутят ниже пояса, и этим товаром заполнены все ТВ-каналы. Людям приходится смотреть на эту дрянь, […]
Специальное радио для специальных людей продолжает свое шествие по умам и душам соотечественников и заграничных братьев по разуму. Сегодня гостем нашей виртуальной студии стал человек, продолжающий незримо присутствовать в отечественной музыкальной жизни, оказывая и сегодня на нее сильное влияние, быть может, сам того и не желая. Об этом человеке написаны книги, при этом он не […]
ОЧКО «Некрасивых женщин не бывает. Есть лишь женщины, не умеющие ухаживать за собой», – этот девиз журнала «Работница» можно перенести не только на весь сегодняшний глянцевый подиум виртуальной ветчины, но и на музыкальную серию «Легенды русского рока», которая, в свою очередь, уже сама стала легендой, но именно «легендой» – русского рока как милости Власти, а […]
Его хватают за руки и увозят. А мы не можем выехать, потому что эти гаденыши, что кидали бутылки, они еще подложили что-то под автобус, и у него колеса прокручиваются и ни с места. Вот такая ситуация! Кто-то нам помог, и мы все-таки уехали. Переживаем. Шеллу я отдал свою шапку, она кровью пропиталась – так и не отстирал ее потом от крови. Потом пришел чувак, который у нас “тикета” раскидывал, его звали Рубик, то есть Рубен, и рассказал, что этих людей они поймали – там было два чувака – и жутко их избили, а потом купили банки то ли с томатным соком, то ли с томатной пастой и облили их с ног до головы, превратив в настоящие чучела. Они как раз и рассказали, что получили задание сорвать наш концерт”.
«Господи, ну зачем я ляпнул про «настоящий рок-н-ролл»!» – сокрушался позже Минаев. Душа у певца, конечно, ушла в пятки, но тут уж пришлось соответствовать сказанному и исполнить рок-н-ролл, по-настоящему отрываясь. «Ну и чего ты орал, как резаный, когда мы рок-н-ролл исполняли?» – поинтересовался гитарист у певца по дороге со сцены в гримерку. «Да в мониторах ничего не было слышно», – ответил Сергей.
Некая гипотетическая задача российской электроники в итоге сводится к тому, что бы органично и эффективно соединить свой интеллектуальный потенциал с культом технологии. С другой стороны, для местных музыкантов, имеет смысл, эффективно преодолеть некоторую технологическую зависимость, или даже ущербность, в пользу творческой свободы, умственной раскрепощенности и независимости от различных клише и пресловутых международных стандартов. Именно тогда, на мой взгляд, возможен интересный результат, который сможет абсорбировать в себе все многообразие и глубину российского «культурного хаоса» и, в то же время, оказать существенное влияние на общемировые творческие процессы.
Люди толпились в проходах, постоянно слонялись по зданию, у входа стояла неубывающая толпа. Тех, кто, собственно, и должен был «прослушивать», почти никто не видел и мало кто помнит. Все было достаточно хаотично. Помимо выступающих, в зале было много незапланированных и «непрошенных» гостей. Были злорадствующие подпольные устроители концертов, люди из Питера, «самодеятельные» фотографы, делавшие свой бизнес на тиражировании фотографий запрещенных рокеров; музыканты групп, принципиально отказавшихся от участия в «прослушивании» или не приглашенных из-за отсутствия названий коллективов в «черных списках». Были многочисленные друзья музыкантов и, наверное, были и друзья комсомольцев, пришедшие «по блату» изучать музыку своих идеологических врагов.
Я не могу определить свой стиль. Стиль зависит от моих арт концепций в данное время, технологий используемых в это время и людей которые принимают участие в работе. У меня нет какой-то постоянной стилистики. Со стороны содержания материала, у меня практически нет работ, которые имеют ярко выраженную линию. Я работаю с потоком идей, эмоций, интуиции, других труднообъяснимых импульсов. Частицы этого потока, которые я как-то могу осознать, я пытаюсь представить в форме аудио или видео арта.
Мы играем по клубам, сделали первый диск “Virtual Flowers” – ни на что не похожий, достаточно оригинальный продукт. Возможно, для оживления общей картины неплохо приобщить Джавада Заде с набором перкуссий – он хотел такую музыку поиграть … Чистая электроника, я думаю, в чистом виде себя изжила, прошла какой-то порог, но она преодолеет кризис и появится новая гиперэлектроника – “живей живого” – это ее единственный путь. Вредит процессу ещё то, что у нее (электроники) много пользователей, юзеров, которые считают себя музыкантами, а на деле это простые компиляторы продуктов-полуфабрикатов – они заполонили по существу весь рынок…
Виктор Лукъянов (автор-композитор поп-певицы Светланы Владимирской) познакомил меня с Иваном Шаповаловым – начали общаться еще до того, как ТаТу стали популярны. Сложность была в том, чтобы сделать вторую вещь для проекта (после “Я сошла с ума”). Я ставил голоса, занимался звуком, аранжировкой песни “Нас не догонят” – заработал немножко денег. После оглушительного успеха ТаТу за мной начали гоняться с предложениями сотрудничества.
С другой стороны, в России уже давно накоплен богатый опыт по проведению всевозможных международных фестивалей, конференций, семинаров и прочих форумов. Хотелось бы эффективно применить этот опыт в сфере все той же электроники. Общение и сотрудничество с коллегами из-за рубежа, контакт между ветеранами и молодежью, продуктивный обмен идеями, смотр технических новинок и достижений – все это могло бы способствовать творческому росту наших музыкантов и превращению российской электроники – в частности, и экспериментальной музыки – в целом, – в самостоятельный, интересный и, главное, влиятельный компонент мирового аудиопространства.