Кто же создает психоделическую музыку ныне? Те, кого нет в мейнстриме, кто не облюбован средствами массовой информации, кто пишет музыку ради нее самой и невозможности жить иначе, без нее, вне ее. Такие одухотворяют себя и вселенную. Они – счастливые, потому что творят, а не производят, потому что их творчество не завязано с заказами и гонорарами. Оно независимо ни от кого и ни от чего. Оно межпланетно, бесценно и не измеряемо денежными знаками. Творчество и психоделика там, где нет обыденного человеческого обмена “купи-продай” и марксистского “деньги-капитал-деньги”. Психоделика делает душу человека и тем самым вкрапляет ее в духовную ауру планеты.

Вызов на финал конкурса ворвался в мою жизнь, как раскат грома. Я летела в Питер впереди самолета. Во время выступления моё длинное порхающее шифоновое платье превращалось в обтягивающий комбидресс, чем вызвало свист и крики публики, которую тоже трясло от ритмов джаза 50-х. Такого советский зритель не видывал, а Людмила Сенчина, председатель жюри, выдала вердикт по окончанию концерта: “Что за цирк на сцене?!” Но ко мне подошел Александр Хоменко, в то время один из владельцев рекорд студии “НП”, и ворота в профмузыку приоткрылись для меня. Я принесла пару кассет со своей музыкой, забитой на японских полупрофессиональных клавишах, боссы отобрали три мелодии и отдали их Евгению Кормильцеву, автору текстов “Апрельского Марша”, брату Ильи Кормильцева.

В авторских литературно-звуковых инсталляциях Сегида & Корнилов даются ответы на вопросы: – духовных поисков и способностей человека, – сексуальности как идеи Сверх-Я, Души, как зеркала мира целого, – полного собрания сочинений женских страхов,- передачи на языке иносказаний комплексов собственного детства,- паралогический интерес к новым технологиям, будущим возможностям цифровой жизни, – благоговение перед природой и совершенством вселенной.