Нет, первыми были как раз Градский и Турков. Они крепко дружили и много времени проводили, дурачась, в Мишиной квартире, который жил в том же доме на Кутузовском проспекте, где потом жил Брежнев.

Я помню, как однажды они стали гитары друг другу о головы разбивать. Но не потому, что они испытывали какие-то агрессивные чувства, просто им было интересно, у кого голова крепче. Турков кричал: «Саша, стукни так, чтобы у меня кровь пошла!» И Саша со всего маха бил его по голове гитарой! Тот ему – в ответ. И так они дубасили друг друга, пока не разбили гитары вдребезги. А вот недавно я узнал, что Миша Турков умер, и наш барабанщик Слава Донцов умер, так что из той команды остались только я да Градский…

И еще у нас было несколько «своих» песен моего сочинения – «По этой лестнице», которая, будучи «подпольным» хитом, попала впоследствии в «Афоню», в сцену, где Афоня беседует с девушкой, подружившейся с ним на танцах, у подъезда своей хрущобы (в недавней реставрированной и цифрово-ремастеринговой редакции фильма этой песни почти не слыхать, а ведь это была редкая и по тем временам довольно качественная студийная запись 1974 г., так что очень жаль), «Новгородский пир» – фольк-стилизацию на слова моих ближайших друзей Сережи Старостина и Сережи Шпакова, «Такие вещи» на слова Леонида Мартынова и, конечно, «Зеленый дол» на слова Роберта Бернса в переводе Маршака, тоже ставший к тому времени своего рода хитом.

– Однажды я выпустил сольный альбом… Несмотря на ироничные взгляды коллег, в том числе и Березина, я сказал, что поскольку вокально-инструментальные ансамбли – это молодежное явление, то я должен попробовать сделать собственную карьеру. Сначала все отнеслись к этому иронично, меня не выгнали, на дверь не указали, но когда вышли в свет мои первые альбомы и стали распространяться через сеть подпольных «писателей», и когда они получили успех, ситуация начала развиваться иным образом.

– Леня Бергер тогда познакомился с Давидом Тухмановым и «ввел» того в мир негритянских певцов, натащив ему кучу своих пластинок с записями Рэя Чарлза, Сэма Кука, Вилсона Пиккетта и других знаменитых негритянских певцов. Слушая эти пластинки, они сильно подружились. А потом Бергер совершенно гениально спел его песню «Любимая, спи!». На записи мы все просто очумели от счастья. Тухманов и сам не ожидал, что это так будет здорово звучать.

Ведь случилось как?! Однажды в Москве выступали ПОЮЩИЕ ГИТАРЫ и дали страшного шороху! В Москонцерте директором тогда был Домогаров, очень талантливый и очень уважаемый мною человек – не человек, а просто солнце. И вот этот Домогаров вызвал Пашку и сказал: «Почему у ленинградцев есть вокально-инструментальный ансамбль, а в Москве, в столице нашей советской Родины, нет?! А ну-ка сделай ансамбль под условным названием «Веселые Ребята»!»

– Честно говоря, то, что записывали «Самоцветы» на пластинках, и то, что исполняли на концертах, это были будто два разных ансамбля, – рассказывает Полонский о работе в «Самоцветах». – И мы не раз сталкивались с тем, что пипл бывал просто в недоумении. Все ждут «Мой адрес – не дом и не улица», «Вся жизнь впереди», «Багульник», а тут выходит Пресняков и 15 минут играет на саксофоне-синтезаторе и обламывает их так, что… И мы столкнулись там с такой проблемой: если у тебя есть вывеска, то под этой вывеской и работай! Если написано «Магазин гвоздей», то и торгуй гвоздями. А написано «Парфюмерия»…