***
Бандера россо ля трумфера! – Эйзенштейн на пляже – Новые территории – Замок короля Страха: инфанта, карлик и пыточные камеры Порто-Франко и вышиванки – Предчувствие гражданской вражды
***
Украина появилась в моей жизни в глубоком детстве, если и не с музыкальной стороны, что произошло много позже, но с артистической. Это случилось во прикарпатской глухой сторонке с калужской группой гастролирующих актеров, что привезли ударить по-вильяму-нашему-шекспиру в не очень братскую краину. Не помню, точно ли я присутствовал при этом лично, но помню эту историю со слов отца. А дело было так: в лесу машину с нашими актерами остановили молодцы с автоматами, что промышляли свидомостью в тамошних краях. Узнав, что это москали артисты, не стали их расстреливать, а велели сыграть им что-нибудь по театру, и так расчувствовались, что отпустили непутевых с миром. В этот раз искусство победило войну.
От этой давней истории в моей памяти осталась таинственная брусчатка, ведущая к сказочному замку во городе Черновцы, и загадочное слово бандеровцы. Получается, присутствовал там, так как помнится ещё мне темный лес и грузовик. И значит, предстояло мне жить дальше. Судьбоносное это событие отразилось через лет пятьдесят, когда я оказался в тех местах с артистической миссией. Но об этом позже. Далее всплывает в памяти моё хождение по Крещатику, где редкая птица долетит до середины: так виделись моему малюсенькому организму те городские пространства.
Но пройдет лет двадцать, чтобы удостовериться в истинности тамошних пространных красот. Русско-украинский проект вызрел как-то быстро и просто. И понеслась птица-тройка, точнее трио по украинским просторам прямо таки от Киева ко Львову. Саша Нестеров, киевлянин и гитарист, нашел меня как единомышленника аж в 91 году во время совместного украино-французского проекта «АРФИ- Днепр». С ним у нас произошла душераздирающая история в дни августовского путча в виде водного путешествия на корабле в никуда, так как на родине происходили события исторической неопределенности. Французские музыканты привезли в незалежность почему-то комиссарско-большевистский фильм Эйзенштейна «Броненосец Потемкин», как-то не ко времени и не к месту.
Но время сносить памятники ещё не пришло, да и авторитет западных френдов и несвоевременность их выбора не подлежали критике. Но тут как на зло случился в России путч, и нам плывущим с гостями на пароходе по Днепру с миссией франко-украинской вечной дружбы было уже странновато-страшновато показывать гимн пролетарской революции перед остолбеневшей от происходящего публикой. И финал с показом фильма Эйзенштейна отнюдь не на тему Эйнштейна на пляже на одесской потемкинской лестнице грозил нам скорой расправой за пропаганду москальской идеологии. К счастью нам не устроили аутодафе: эта народная традиция появится несколько позднее, а пока мы отыграли с французами как-бы саундтрек к фильму с апофеозом революции. Отказав французским друзьям в предложении эмигрировать в их страну в виду засилья Лебединого озера на экране телевизора, мы возвратились в неспокойное наше отечество.
Но это была некоторая трагикомическая прелюдия к Русско-украинскому проекту новой импровизационной музыки. Уже зимой я со своим коллегой барабанщиком Мишей Юденичем оказался в Киеве по приглашению Саши Нестерова, что презентовало наш новый проект с далеко идущими планами привнести свободную музыку в свободную страну Украину. Надо сказать, в те годы мы и помыслить не могли, что принесет это свобода нашим отношениям. Да и о политике тогда и мыслей быть не могло. Нас, романтиков, интересовала только музыка! В следующий приезд мы оказались во городе Львове, который показался угрюмо-мрачным, что, кстати, соответствовало характеру нашей тогдашней музыки. В Львове к нам присоединился местный музыкант Юрий Яремчук, человек с саксофоном и профилем римского воина. Проект разрастался, присоединился ещё барабанщик Сергей Хмелёв. Играли в помещении театра при большом скоплении народа. Итак, мы зачастили на Украину и имели даже некоторый успех, так как время требовало радикального решения музыкального вопроса!
Музыка наша представляла ядерную смесь фри-джаза, современной радикальной классики и роковых интонаций. Саша Нестеров оказался настоящим гением-самородком с собственной философией и видением современной музыки. Он был анахорет и одержим музыкой. Сразу отмечу, что в связи с его неожиданной кончиной в 51 год (1954-2005) от неизлечимого недуга, его грандиозным планам не суждено было реализоваться. Но Нестеров останется в пантеоне выдающихся музыкантов. Юра Яремчук вскоре покажет себя лучшим саксофонистом новой импровизационной музыки европейского уровня. В 90-х годах Нестеров развернет и бурную организационную деятельность. Так, в 93 году состоится грандиозный фестиваль современной музыки и искусства «Новая территория». Съедутся в Киеве множество креативных людей: художников, поэтов и музыкантов. Главным экспертом будет музыкальный эксперт и философ из Англии Ефим Барбан. Событие станет экстраординарным.
Русско–украинский проект набирал обороты, к нему присоединяются украинец Юрий Зморович – уникальный творческий человек-оркестр, сам мэтр Владимир Чекасин, москвич Сергей Летов, англичанин русского происхождения Владимир Миллер – будущий лидер гипер-проекта «Оркестр московский композиторов» – и ещё многие музыканты. Юрий Зморович снимет фильм о событии в весьма оригинальном стиле, где задокументирует наши тамошние выходки с комментариями зрителей. Впрочем, вскоре мои интересы сместились в сторону европейских музыкантов, так как пришло время моего прорыва на Запад. Все девяностые прошли под девизом «Дранг нах вестен». Эстафету украинского проекта подхватил Сергей Летов, и он успешно функционировал на Украине и в России на различных фестивалях в составе: Александр Нестеров, Юрий Яремчук и Сергей Летов.
К сожалению, мои дружеские и очень тёплые отношение с Нестеровым как-то затухли, возможно, по моей вине, и это лежит на мне тяжелым грузом. Незадолго до смерти Саша вдруг позвонил мне и признался, что я был для него самым близким по убеждениям и музыкальной стилистике человеком. И мы даже решили встретиться, чтобы записать нашу музыку в окончательной варианте. Но не случилось…Уход Саши стал вся всех нас неожиданностью и шоком. В 2007 году в Киеве состоялся музыкальный марафон памяти Нестерова, где мы, его друзья и коллеги встретились и хорошо поиграли, помянули этого уникального музыканта.
В самом конце 80-х произошло весьма значимое и странно-мистическое событие на западно-украинской земле. Киевский режиссер и музыкант Юрий Зморович давно вынашивал идею снять фильм в старинном Олесском замке, что под Львовом. Олесский замок – одно из старейших сооружений в Галиции. Он был построен на перекрёстке старинных торговых дорог из Валахии и Венгрии на Волынь и служил ключом к этой земле. Будучи нашим коллегой и другом, Зморович пригласил меня, весь коллектив «Три О», в тот момент Сергея Летова, Александра Александрова (Фагота) и Аркадия Кириченко, и главное, певицу фольклорного тувинского ансамбля Людмилу Намчылак, будущую мировую звезду Сайнхо.
Идеи Зморовича всегда были крайне любопытными, на этот раз его сценарий уводил в Испанию к королевскому двору и придворному художнику Веласкесу. Известно, что мастер писал девочку-инфанту, и эта история обросла мифологией таинственных отношений гениального художника с инфантой. Древний замок в Олеско как нельзя лучше подходил для съемок, а мы как персонажи в костюмах придворных музыкантов соответствовали. Авангардная музыка с экзотическим этническим женским вокалом, напоминающим фламенко, могла красочно лечь в тему. И вот небольшая съемочная группа с нами музыкантами прибыла в замок, но в первый же день произошло ужасное событие: была похищена главная кинокамера. Мы впали в оцепенение и разбрелись обследовать пыточные подземелья замка и сумрачно заросший парк вокруг.
Тем временем Юрий Зморович под недобрым взглядом местных жителей пытался отыскать пропажу. Вечером в гостинице Зморович предупредил, что это происки местных бандеровцев и нам надо забаррикадировать двери, окна и балкон, так как возможна угроза нашим жизням, и кражей дело не обойдётся. Произошедшее событие создало атмосферу страха особенно на фоне достаточно мрачных интерьеров замка. О замке ходили не только легенды, но интересные факты, как например: в 1629 году во время набега на околицы замка крымских татар и сильной грозы, дочь Ивана Даниловича в одной из комнат замка родила будущего короля Речи Посполитой — Яна III Собеского. Так что приведения были вполне реальны в данной ситуации. Выход нашелся, была арендована другая камера, и съемки начались, но отпечаток тревожности, тем не менее, преследовал нас.
Небольшой городишко Олеско был негостеприимно молчалив, мы с трудом нашли, где поесть, и баню, чтобы помыться. В воздухе и в замке царила атмосфера враждебности. Съёмки проходили в залах, где мы должны были музицировать и существовать на правах призраков. Колоритный молодой актер, игравший то ли Веласкеса, то ли заблудившегося во времени персонажа, метался по комнатам и подвалам под мрачные звуки нашей нефигуративной музыки. Моё главное впечатление от замка было связано не только с подвалами, где я музицировал на виолончели, но и с частыми обходами стен замка с актером-карликом Валерием Светловым из театра Анатолия Васильева, который также снимался в фильме. Карлик был неизменным и крайне нужным персонажем как картин Веласкеса, так и всего нашего фильма.
Мы вели с Валерием философические беседы на фоне открывающейся с вершины горы панорамы и природы потрясающей красоты. Несмотря на разные проблемы, фильм был снят под названием «Мастер и Маргарита. Свободный перевод с испанского». И мы разъехались по домам с ощущением, что миновали нечто страшное и мистическое, побывав в атмосфере охоты короля Стаха.
Вновь вернуться на Украину пришлось уже почти двадцать лет спустя. В 2007 году в Киеве, как я упоминал, прошёл музыкальный марафон памяти Нестерова, а вслед за этим произошло несколько посещений Украины, на тот момент уже чистой и сытой. Связаны поездки были с давней знакомой по 90-м годам композитором-авангардистом Аллой Загайкевич. Алла, получив мощную стажировку во Франции в булезовском центре IRCAM, преподавала на кафедре музыкально-информационных технологий в киевской консерватории предметы, связанные с электронной музыкой, и являлась ведущим композитором экспериментального направления на Украине.
Она также интересовалась импровизационной музыкой и имела контакты с нашим братом. У нас завязалась дружба и творческие проекты. На их представительном фестивале современного искусства «Гоголь-фест» я сыграл со старым львовским другом Юрой Яремчуком и его партнером гитаристом Андреем Орлом трио, тогда же мы записали в студии альбом с очень неплохой импровизационной музыкой. Играть с Яремчуком было очень просто и комфортно, Юра за эти годы превратился в блестящего адепта новой импровизационной музыки и переиграл со многими западными коллегами, не говоря о наших, российских. Их отличный дуэт с Сергеем Летовым и проект «Сакс-мафия» с его участием, это лучшее, что есть на сегодняшний день в нашей новой импровизационной музыке.
Надо вспомнить девяностые, когда сложился наш полигон под обобщенным названием «русско-украинский проект», послуживший основой всех будущих. Мы все как-бы обрели новое дыхание и новые краски нашей музыки. Загайкевич делает следующий шаг и приглашает меня в 2010 году на международный фестиваль «Порто-Франко» в Ивано-Франковск, бывший Станислав. Город, как было известно из истории, был логовом бандеровской идеологии. Место, где в 50-х годах были встречены в лесу русские актеры бандеровцами. Так замкнулся мой личный жизненный сюжет, с чего я начал своё повествование ! Ничто в то время ещё не предвещало будущей гражданской войны, точнее неприязни и идеологических разногласий.
Несколько настороженно я прибыл с супругой во внешне тихий и симпатичный городок со своим молодым коллегой из Питера саксофонистом Ильёй Белоруковым, чтобы принять участие в электро-акустическом проекте Аллы Загайкевич, где было много народа, включая иностранцев. Предстояло играть на центральной площади на балконе ратуши, что и произошло. Описать акцию сложно, она содержала в себе нашу свободную импровизацию, этнические элементы украинского и иранского мелоса, перкуссионный драйв, и всё это было погружено в тяжелый грув электронного пласта Загайкевич.
Публика, пришедшая вечером на городскую площадь, была ошарашена, но, тем не менее, выдержала звуковую пытку и приняла это как необходимую прививку новой культуры, обещанной свободы и выхода на европейский уровень. На фестивале также исполнялись камерные произведения Аллы Загайкевич в местном католическом соборе. Музыка Загайкевич крайне напряженная и экспрессивная, что нас сближало на тот момент. В личном общении мы не касались политических тем, но некоторое отстранение в разговорных темах всё же чувствовалось. Ничто в целом не предвещало большой беды, тем более на идеологическом уровне.
Заехав по дороге во Львов к Юрию Яремчуку, мы отлично сыграли с ним в их культовом месте клубе «Дзига». Трио Яремчук-Макаров-Белоруков как-бы открывало новую страницу в легендарном в прошлом русско-украинском проекте. Это был конец лета, и мы попали аккурат на День независимости 24 августа 2010 года. В городе фланировали демонстранты, толпы людей в вышиванках, музыканты с бандурами. Нами был отмечен интересный культурный казус, монументальные городские памятники и античные статуи были одеты в вышиванки!
Говорить по-русски громко нам не советовали. Но в целом мы были настроены миролюбиво к казусам и воспринимали это как изыски карнавальной культуры. Так окончилось последнее посещение Украины, и видимо, произошло окончательное для нас, русских музыкантов, решение украинского вопроса.
Объясняю, что произошло позднее в 2014 году. Когда начинался последний Майдан, в интернете я неодобрительно высказался по его поводу. Приговор был вынесен незамедлительно. Не только, я, но и некоторые из нас, кто осмелился усомниться в праведности жарких, а в последствие и кровавых событий, были записаны во враги и отлучены от контактов, невзирая на прежние заслуги и дружбу.
Дальше, когда началась гражданская война на Донбассе, говорить о взаимопонимании не могло быть и речи. Так как скакать и кричать «Слава героям!» тем самым, которые в своё время чуть нас не расстреляли, мы никак не желали, как и поддерживать убийство русских на востоке Украины. Мы были вычеркнуты из всех списков, перечней общих культурный деяний, а также всяческих упоминаний о некогда русско-украинском проектах. В раз оказалось, что мы – не братья, и даже враги. Дальнейшее, как говорится у классика, – тишина!
Примечания.
– «Bandiera Rossa» – политическая ассоциация, – итальянская социалистическая песня.
– «Энштейн на пляже» – опера композитора-минималиста Филлипа Гласса
– «Дикая охота короля Стаха» – мистическая повесть Владимира Короткевича
– «Дальнейшее – тишина!» – У. Шекспир «Гамлет»
– С. Летов
ДЛЯ SPECIALRADIO.RU
Смоленск, январь 2017
