Восемь месяцев назад, ночью 8 марта 2003 года, недалеко от своего дома в Измайлово был убит культовый музыкант столичной рок-сцены 70-х Николай Ширяев, лидер группы «Второе Дыхание». Он вышел из дому, чтобы купить бутылку минералки, а утром семье сообщили, что он убит… Убийц, троих 18-летних подвыпивших парней арестовали по горячим следам, но следствие идет до сих пор.
Я ждал его в метро «Первомайская», но даже не заметил, как он подошел: в клешах, фиолетовом джемпере. «Фиолетовый – всегда был моим самым любимым цветом», — сказал Николай. Старые музыканты рассказывали, что Ширяев был самым модным человеком в рок-тусовке 70-х, он и сейчас бодр и элегантен, на него засматривались совсем молоденькие девушки, когда мы ехали в троллейбусе к нему домой.
…Он начал играть нашу любимую музыку еще в 60-х годах в группе «Летучий Голландец». Это была неплохая группа для того времени, которая исполняла песни из репертуара Troggs, The Monkeys, – тогда это были очень популярные группы. «Мы в школе познакомились, – вспоминал Коля. – Я к ним сам подошел и они меня взяли к себе. Мне просто понравился звук бас-гитары, от одного их вида голова просто кругом шла. Мама, конечно, мечтала, чтобы я стал классическим музыкантом. «Ну что же ты все играешь на своей бас-гитаре, — часто говорила она, — ты мог бы стать хорошим классическим музыкантом, исполнял бы концерты, играл бы Чайковского!» Когда я учился в Гнесинке, преподаватели мне тоже говорили: «Что ты все со своим роком! Ты же можешь хорошим пианистом стать! Займись этим серьезно!» Но бас-гитара победила. Я, как услышал бас-гитару, себя в ином качестве уже не представлял…»
В 1969-м году братья Шаповаловы пригласили юного Колю Ширяева в группу «Москвичи». «Шаповаловы жили на пятом этаже дома на Ленинском проспекте, а внизу было кафе, в котором я играл. Басистом у них до меня был Леша Шачнев, который сейчас играет в «Старой Гвардии», но у них возникла размолвка, в результате которой Леша из «Москвичей» ушел и меня взяли на его место», – рассказывал Ширяев.
Это был счастливый, но очень короткий период в его биографии, потому что в том же 1969 году Колю призвали в ряды Вооруженных сил СССР. Но в военкомате нежданно-негаданно началась другая история, которая круто изменила биографию Коли Ширяева и сделала его культовым музыкантом нашего рок-сообщества 70-х.
В военкомате (!) Ширяев познакомился с Максимом Капитановским, будущим барабанщиком «Второго Дыхания». Максим, увидев в руках у Коли ноты, спросил: «Ты что, музыкант?» И они договорились, что, вернувшись из армии, будут играть вместе. И действительно, когда Коля пришел из армии, Максим познакомил его с Игорем Дегтярюком. Так появилась на свет группа «Второе Дыхание». «Репетировали мы в ДК «Энергетик», – рассказывал Коля, – в подвале. А концерты проходили на втором этаже. В том же подвале работали «Скоморохи» и «Машина Времени». Я в то время и с Макаревичем играл. Андрюша пел и играл на гитаре, я – на бас-гитаре, а барабанщик у нас был Фокин. Я с ними не долго играл, но приятные воспоминания остались до сих пор. Оттуда началась у нас дружба с Макаревичем. Бывали мы и дома у Андрея. Он мне сразу понравился своими разносторонними талантами: он уже тогда рисовал и, кстати, хорошо готовил. Он нас не раз угощал у себя дома на Ленинском проспекте, где у него родители жили, разными необыкновенно вкусными блюдами…»
(Алексей Вайт-Белов рассказывал, как однажды его группа «Удачное приобретение» играла в «Ритм-энд-блюз-кафе» джем с «Машиной Времени». Бас-гитарист «удачников» Николай Ширяев очень волновался перед встречей с Макаревичем: «Я же над ним измывался, я же его за уши таскал, чуть что не так!» — переживал Николай. Он очень боялся, что Макаревич затаил на него с детства обиду. «Да он тебя и не узнает», — успокаивал музыканта Алексей Белов, лидер «Удачного Приобретения». В общем-то так и случилось: Макаревич Ширяева не узнал, тем паче, что тогда, в начале 70-х, Николай носил бороду, а сейчас был тщательнейшим образом выбрит. Тогда Вайт спросил Макаревича: «Андрей, а ты не узнаешь что ли Колю Ширяева?!» — «Это — Коля?» — переспросил Андрей. И с громкими воплями кинулся обниматься!..)
Первый концерт группы «Второе дыхание» в составе Игорь Дегтярюк (гитара, вокал), Николай Ширяев (бас), Максим Капитановский (барабаны) состоялся в ДК «Энергетик» 12 октября 1971 года. «Второе Дыхание» специализировалось на композициях Джими Хендрикса, музыка которого была некоей антитезой общему настроению. «Это от Дегтярюка пошло, он как-то проникся творчеством Хендрикса, – говорит Коля. – Я же больше довлел к музыке соул, мне уже в те годы ритмическая основа Хендрикса, в которой все немного расплывчато, не очень нравилась. Но, конечно, это был протест. Можно сказать, что в этом заключалось веление времени».
Кто помнит – тот знает, что рок-концерты в те годы представлял собой сказочный и нереальный, но настоящий параллельный мир, которого нет ни одной карте. Один из самых ярких представителей этого мира Николай Ширяев тогда ходил в широченных клешах, в шузах на огромной платформе и с бородой а-ля Карл Маркс. Партнер Ширяева по группе гитарист Игорь Дегтярюк тоже одевался радикально. Своим болельщикам он запомнился в псевдоиндейском пончо, широченных цветастых клешах из гобеленовой ткани, по каждой штанине которых в виде лампасов шла лента из пацифистских знаков. «Андерграунд и сама эта музыка всегда были взаимосвязаны с одеждой, – вспоминал Коля. – Тогда мы одевались весьма
экстравагантно, как сейчас не каждый и оденется. Нам многие помогали, а на журфаке МГУ, где базировалась наша группа, училось много ребят из семей, которые выезжали за границу, вот они нам привозили такие одежды, что даже не все американцы могли себе такое достать! Джинсы, платформы — все западные. Многие хиппи зарабатывали себе на жизнь тем, что шили брюки другим, причем не обязательно из джинсовки — годились и брезент, и полотно, и чехлы от матрасов. Многие из них сейчас работают высокооплачиваемыми портными в Америке…
Это было хорошее время. Все эти необычные звуки, эти гитары! Не было ничего – и вдруг они появились! Как будто с Луны прилетели!… И если спросить у музыканта нашего поколения, какие у него самые яркие годы, любой скажет, что это время с 1973-го по 1975-й год. Тогда ощущения были очень яркие, ведь рок только зарождался, это было необычно и потому все были в полном экстазе. Звучание, конечно, было не то, что сейчас, зато творчество было гораздо свободнее, мы могли репетировать с утра до ночи – сейчас такого, конечно, уже нет. Конкуренция была! Постоянно в народе обсуждалось, где Вайт лучше сыграл, а где Дегтярюк.
Мы играли по студенческим вечерам в разных институтах. Мне кажется, что у нас каждый концерт был незабываемым, потому что приходило очень много народу. Ажиотаж был страшный! Хороший концерт был у нас в Институте Стали и Сплавов, когда публика лезла через туалет, через кухню, даже через верхние этажи, лишь бы только попасть на наш концерт – дружинники за ними бегали. Смех да и только!
Тогда еще не было ни шоу-бизнеса, ни больших денег, даже этих фарцовщиков никто фактически не уважал – это ведь тоже большую роль играет: когда у людей не затуманены мозги денежным подходом, поэтому топоколение, наверное, было более открытое. А сейчас все это не то, чтобы приелось, но стало более обыденным. Сейчас подобной яркости впечатлений можно добиться только высочайшим исполнительским уровнем и безусловным вкусом».
«Второе Дыхание» была очень талантливая группа, но все у нее складывалось как-то не очень удачно, музыкантам не хватало грамотного менеджмента, которого, впрочем, тогда не было ни у кого. «Нам не хватало какого-то стержня, как у Макаревича, например, который мог объединять людей, – говорил Николай. – А у нас вечно – разброд… улет…» Тот состав проработал лишь до 1973 года, а потом Капитановский ушел играть в «Машину Времени». Несколько концертов Ширяев с Дегтярюком отыграли с Петровичем (то есть с Михаилом Соколовым), а потом Алексей Семенович Козлов пригласил их в «Арсенал».
«Козлов позвонил Дегтярюку, а Игорь позвал меня. Мы пришли, помузицировали и нас взяли в ансамбль. Я был у Алексея Семеновича первым басистом, а потом уже у него много народу переиграло, – вспоминал Ширяев. – Мне и раньше джаз-рок нравился, просто играть его было не с кем, а с Алексеем Семеновичем у нас получился хороший альянс, – продолжал рассказ Ширяев. – Тем более что, когда мне было лет десять, я любил слушать оркестр Гленна Миллера, поэтому мне «Арсенал» как-то сразу пришелся по душе и те времена я вспоминаю с большой благодарностью».
Но недолго пробыли Ширяев с Дегтярюком в составе «Арсенала» – в 1974 году их пригласила к себе певица Тамара Миансарова. «Года два мы с ней ездили, и на Севере, и на Юге были. Она ко мне хорошо относилась», – вспоминал Ширяев. Когда Николай вернулся из гастролей в Москву, он снова собрал «Второе Дыхание», в которое вошли музыканты экстракласса – гитарист Иван Смирнов, скрипач Александр Юдов и барабанщик Геннадий Хащенко. Они вновь обратились к джаз-року, положив в основу своей программы альбом «Спектрум» Билли Кобхэма. Даже если мерить по самым строгим зарубежным стандартам, эта группа могла бы с успехом и в Европе работать. «Но мы жили в такое время, когда это было нереально, а сейчас уже немного поздно…» – сожалел Николай об утраченной мечте.
Вместо того, чтобы играть джаз-рок Ширяеву пришлось выступать в ВИА «Лейся, песня». Коля вспоминал, что вместе с ним там в это время работали Расторгуев, Кипелов и Кальянов. «Но сам я пробыл там только один год. Я же идеалист, мне все хотелось сделать на уровне. Поэтому я в таких составах типа «Лейся, песня» не мог долго выдержать. Меня, конечно, уговаривали, чтоб я остался, но я себя там чувствовал как бы не в своей тарелке. После сейшеновой группы играть в ВИА очень тяжело. В принципе, и в «Лейся, песня» отношение ко мне было хорошим, просто из-за несоответствия наших взглядов часто возникали конфликтные ситуации. Можно ли вообразить, что «Лейся, песня» играет припев-запев, а я на безладовом басу играю?! Это же смешно. Так что трудновато мне там было».
(Рассказывают, что Николай Ширяев в ВИА «Лейся, песня» играл исключительно по нотам. Когда же его спрашивали, неужели он не может запомнить партию, музыкант отвечал: «Не хочу разжижать мозги!» Иногда бывало, что Ширяев забывал в гримерке ноты очередной песни. Тогда он бросал бас-гитару и уходил за ними. В это время песня исполнялась без бас-гитары, а когда Николай возвращался с ними, то оказывалось, что песня к этому времени уже кончилась. Очень смешно это было…)
«Потом я и с Пугачевой работал, и Алла Борисовна тоже ценила меня как музыканта, она и до сих пор мне рада. Но я не смог и там удержаться. Хотя если бы я там остался, у меня наверняка по-другому сложилась музыкальная судьба. Почему я никуда не пробился? Потому что у меня идеальное представление обо всем, я все хотел делать, так сказать, на «европейском» уровне. Но надо было соизмерять усилия с реальностью! Многие мои друзья работали в вокально-инструметальных ансамблях или у той же Пугачевой, а потом сделали свои группы. Тот же Расторгуев, например. Так в этом мире было проще вариться, поскольку появлялось много связей, основываясь на которых уже можно было делать свои проекты. А я все пытался сделать сам! Мне все время хотелось сделать по-настоящему сильную рок-группу, но не суждено, видимо, было. В 80-х годах у меня была хард-роковая группа «Астрал», но опять же из-за моих идеалистических убеждений и эта затея не вышла. Но, в принципе, я ни на что не жалуюсь, ведь в 70-е годы я был по-настоящему рок-звездой…»
В 1984 году Владимир Рацкевич собрал брэйк-дэнс-группу «Вектор», которая выступала с танцевальной группой. «Вектор» устроился на работу сначала во Владикавказскую филармонию, затем – в Тюменскую. Группа много гастролировала, проехала по Сибири, по Северному Кавказу, всюда собирая большие залы.
В 1990 году Ширяев, Дегтярюк и Капитановсий вновь собрались вместе, чтобы записать альбом. «Мы играли пьесы Джими Хендрикса и кое-какие свои вещи. Все было вроде бы неплохо, но у нас не было администратора, чтобы организовать тур по клубным точкам, поэтому мы сделали запись и разошлись».
Но 90-е годы все ж таки стали счастливыми для Николая: исполнилась его старинная мечта поиграть в одной группе в Вайтом-Беловым. «Я играл в какой-то попсовой группе, как вдруг подумал: «Что ж я играю какую-то ерунду! Надо бы поиграть хорошую музыку, ведь время-то идет!» И тогда я позвонил Вайту. Он сказал: «Приходи – попробуем!» Вот так все и произошло. И я очень доволен, что мы играем вместе, поскольку, во-первых, Вайт – мой старый товарищ, во-вторых, он – талантливый музыкант, один из самых лучших, что всем известно. В-третьих, блюз – это классика, его можно всю жизнь играть…» О чем мечтал Николай в последние годы жизни? Он хотел выпустить сольный диск. «Я уже готовлю материал, – рассказывал Ширяев. – Это будет как бы итог моей музыкальной жизни: все, что я впитал, все, чем я владею. Я же владею и бас-гитарой, и фортепиано. А сочинять могу и джаз-роковые пьесы, и даже какие-то большие полотна. В принципе, диск надо сделать в любом случае, тем более, что некоторым из уже написанных произведений лет по пятнадцать-двадцать. И даже кое-кто из очень известных музыкантов кое-что из моих тем уже исполнял…»
При жизни эта Колина мечта не сбылась. Возможно, она сбудется после его смерти. И возможно, наш народ, как это часто у нас в стране бывает, послушав эти пьесы, назовет Николая Ширяева гениальным композитором…
***
24 октября в кинотеатре «Рассвет», что близ метро «Войковская», состоялся концерт памяти двух погибших в 2003 году музыкантов – Евгения Казанцева и Николая Ширяева. В концерте приняли участие многие известные музыканты – Александр Барыкин, Алексей Глызин, Алексей Вайт-Белов, Александр Градский, Александр Виста, Иван Смирнов, группы «СВ», «Воскресенье», «Круиз», «Аракс»… После концерта каждый из музыкантов почел своим долгом подойти к Алле Ширяевой, вдове музыканта, и сказать ей какие-то теплые ободряющие слова.
Алла Ширяева: «Я хочу поблагодарить Александра Чиненкова, который организовал весь этот концерт, всех ребят-музыкантов, что выступали здесь, всех людей, кто пришел сюда сегодня… А сегодня был полон зал».
Алла сейчас пытается добиться от правосудия высшей справедливости: чтобы убийц ее мужа осудили не на 8-10 лет, предусмотренные Уголовном кодексом за подобные деяния, а пожизненно. «Какое право, – гневно спрашивает она окружающих, – эти ублюдки имеют творить произвол на улицах наших городов?! Любому человеку сегодня может не хватить трех минут, чтобы не дойти от машины до дома или от остановки троллейбуса до метро! Ведь эти трое подвыпивших парней за час убили представителей трех слоев населения: врач, музыкант, бизнесмен. За час беда пришла в три семьи, завешивали зеркала в двух семьях, к счастью, в третьей семье человека удалось спасти…
Если человек убил – он должен получить если не высшую меру, как раньше, то хотя бы пожизненное заключение. Ведь отсидят они свои 8 – 10 лет, выйдут на волю – что они будут тут делать? Снова убивать? Изменит ли их тюрьма? Нет! Так нужны ли они на воле? Ведь подрастет новое поколение, о котором мы снова будем бояться!… То, что мы строим новое общество, это прекрасно, но бесценна жизнь человека, без этого все наши достижения ничего не стоят!»
Алла вспоминала и про ту ужасную ночь с 8 на 9 марта: «Коля вообще бы никуда не пошел, но мы весь вечер сидели за столом и смотрели телевизор, переключая каналы, а там везде одни и те же лица. Коля разволновался и сказал, что хочет пройтись. Я даже не знала, что это его так задевает! В итоге он от одних уродов вышел к другим уродам… А мне потом сказали, что Коля купил и нес домой тортик…»
Для Специального радио
2003
