rus eng fr pl lv dk de

Search for:
 

Метка: Олег Коврига

ОТРЫВКИ ИЗ ОДНОЙ НЕИЗДАННОЙ ЗАПИСИ. ЧАСТЬ 3. Про московских меломанов, Игги Поп, Джон Лайдон, Андрей Тропилло, Леонид Фёдоров, Дмитрий Пригов, Константин Звездочётов, Свен Гундлах, Вован Терех, Анатолий Герасимов

Что там стоит? Genesis, King Crimson, Van Der Graaf Generator, Iggy Pop, Sex Pistols, Public Image Limited, Patti Smith, Nina Hagen, Can, Bob Marley, Black Uhuru, Led Zeppelin, Doors, Kraftwerk, Rolling Stones, David Bowie, Roxy Music… У меня никогда не было стилистических пристрастий. Что понравилось, то и приобреталось. Когда я занялся издательством музыки, то слушать стал значительно меньше, поэтому даже толком не помню, что у меня там есть. Теперь я слушаю то, что просят послушать. Мне из этого мало что нравится. Но не хочется обижать ребят. Да, и вдруг попадётся что-то прекрасное. Не хочется пропустить.

ОТРЫВКИ ИЗ ОДНОЙ НЕИЗДАННОЙ ЗАПИСИ. ЧАСТЬ 2. Виктор Цой, Жанна Агузарова, Александр Башлачёв, Алексей Хвостенко, Егор Летов, Янка Дягилева, Андрей Панов

Первый раз я их увидел, когда Берт (Олег Тарасов) устроил концерт в МАМИ, рядом с нашим теперешним складом («Отделения ВЫХОД»). Там была аудитория, куда пришло человек тридцать народа. Ребята честно выступали. Егор яростно рубился, а Янка смотрела в зал, и мы с ней несколько раз глазами встречались. Потом мы им устроили квартирник на Красногвардейской, где были и Егор, и Янка. Запись Егора у меня потом кто-то украл, а запись Янки осталась, и мы через несколько лет её издали под названием «Красногвардейская». После концерта мы выпивали -закусывали, и всё было прекрасно. Потом вдруг «бац!», разведенный только что спирт, который охлаждался в бутылке под холодной водой, загадочно исчез – кто-то эту бутылку умыкнул.

ОТРЫВКИ ИЗ ОДНОЙ НЕИЗДАННОЙ ЗАПИСИ. ЧАСТЬ 1. Тоня Крылова, Илья Смирнов, Аня Герасимова, КГБ, Сергей Селюнин, Фёдор Чистяков, Псой Короленко, Пётр Мамонов, Борис Гребенщиков

Это был конец семидесятых, а в начале восьмидесятых уже состоялся концерт «Аквариума» в ДК Кусковского химзавода, где были организаторами Илья Смирнов, Илья Барац и Сергей Васильев. Илюха был у нас главный, самый стойкий, и я ему дико благодарен. Его и Тоню Крылову отличала гиперактивность и бесстрашие. Я-то всегда боялся и что-то делал, преодолевая страх, а у них этого липкого чувства не было. Когда меня первый раз гэбшник принял, меня трясло несколько часов. Илюха был вождем, моим начальником. Он всегда был ведущим, а я – ведомым. Мы делали общее дело, и главным в этом деле был он, а не я. И в журнале «УрЛайт» и в организации концертов. Я его нежно люблю, между нами и сейчас баррикад никаких нет. Хотя, на данном этапе мы имеем разные воззрения на жизнь.

КАК ВО МНЕ ПОЯВИЛОСЬ ВОСХИЩЕНИЕ ОТ ЗВУЧАЩЕГО МИРА

Самый жуткий концерт был в зале тон-студии на Мосфильме. Там перед нами играл Розенбаум и нас вызвали играть для местной мосфильмовской публики после него, как некий «цимес». Местная публика вся соплями изливала по поводу Розенбаума, а Розенбаум сидел уже пьяный и отвечал на записки из зала и ждал, когда ему настанет время ехать на питерский поезд «Красная звезда». И тут Дмитрий Александрович послал Розенбауму записку, в стиле «А пошел ты, парень, на!», ведь мы уже давно ждали своего выступления, и надо было прекратить дебаты. Розенбаум начал читать, поперхнулся написанным, встал и ушел. Мы начали играть «Галя, гуляй», и все две тысячи человек публики вышли и осталось человек десять, в основном звукооператоры и приглашающая сторона.

МОИ – ИСТОРИЯ, ПРОСТРАНСТВА И ОБРЯДЫ

Колючий мне перезванивает через некоторое время и говорит: «Ну, все нормально, я договорился, концерт будет в ДК Курчатова. Как тебя на афише писать?». Тут меня начинает прибивать, и спрашиваю его: «На какой афише?», а он: «Ну, как, надо все-таки зал собрать. Я буду с группой «Узники Ярила», ты со своей группой, кстати, как она называется?». На этих словах я тихо приземлилась на стул возле телефона, поставленный там, видимо, специально для таких случаев. «У меня вообще группы нет, я так, под гитару пою!». «Ну, фигня, соберешь…»,- говорит Колючий. До концерта оставалось полтора месяца.

ОЛЕГ КОВРИГА: “СВИНЬЯ – ЭТО ТОТ ЧЕЛОВЕК, КОГО МНЕ СЕГОДНЯ БОЛЬШЕ ВСЕГО НЕ ХВАТАЕТ”

Как-то мы сидели на кухне, и Тропилло долго, упорно, с большим энтузиазмом учил меня жить и указывал на недостатки в работе. А я по мере сил отбивался. Свинья, наконец, не вытерпел: «Слушай, он хочет, чтобы ты сказал: «Да, я – мудак!». Скажи это – и он успокоится. Я, вот, спокойно могу сказать про себя: «Да, я – мудак!» Что тут такого?».

ПЕТР МАМОНОВ: “МАЙК И ЦОЙ УМЕРЛИ, А Я – НЕТ!” ЧАСТЬ 3. «КРИСТАЛЬНО МУТНОЕ РЕГГИ»

Около года я ждал, что Петя одумается, но единственной уступкой, на которую он пошел, стал последний «трек», в котором он смешал вырезанные куски – и в результате получился некий отзвук, сон от этих концертов, пропущенный через нынешнюю Петину голову. Конечно, моему горю этот трек никак не помогал. Но это было, в первую очередь, его детище, а не мое. Поэтому я не сдался, отдуплившись ответной статьей, которая так и живет в двойнике «П.Мамонов 84-87» рядом со статьей Автора. Зато Петр лично сделал лицевую обложку: раскрасил доску-пятидесятку и прибил к ней гвоздями свою фотографию. Получилась такая «псевдоикона», которая мне очень понравилась, хотя она, больше подошла бы к виниловой пластинке.

ПЕТР МАМОНОВ: “МАЙК И ЦОЙ УМЕРЛИ, А Я – НЕТ!” ЧАСТЬ 2. “ОТДЕЛЕНИЕ ВЫХОД” ОЛЕГА КОВРИГИ

Как-то Саша Липницкий договорился с Брайаном Ино об издании в России “OPALовского” альбома “Звуков Му”. Уже хлебнув много всякого разного с российскими музыкантами и прожив достаточно долго в Ленинграде, Ино ни на какие деньги не претендовал, просил только договориться между собой. А вот, как раз, это и было самым сложным. Я был готов удовлетворить и группу и Петра: мне казалось, что надо прорваться сквозь этот тяжелый бред, а определить, кто, сколько получит – это уже дело техники.

ПЕТР МАМОНОВ: “МАЙК И ЦОЙ УМЕРЛИ, А Я – НЕТ!” ЧАСТЬ 1. ВОЛОСАТЫЙ БОРОДАТЫЙ МУЖИК

Потом мы с Аней (Умкой) устраивали там Обэриутское шоу, где принимали участие Африка, Тимур Новиков, Гарик “Асса”, Агузарова читала их тексты. Защитился я 1989-м по теме “Исследование механизма разрушения и восстановления жесткой фазы в термоэластопластах на примере трехблочных сополимеров стирол-бутадион-стирол”. Потом я работал в институте неорганической химии, пока меня не позвал Мамонов работать в свою студию. Сначала удавалось совмещать и то и другое, но постепенно дело перевалило в сторону Мамона.